Запись диктофона в суде

Во многих ситуациях диктофонная запись является чуть ли не единственной возможностью доказать факт оскорбительных высказываний, унижающего обращения или вымогательства денег. Особенно сложно собрать доказательства, если события происходят во время приватного общения родителя и педагога или на уроке, где единственные свидетели это маленькие дети.

До настоящего времени существовала неоднозначная судебная практика в отношении признания тайной диктофонной записи в качестве допустимого доказательства. По умолчанию тайная запись разговоров является посягательством на неприкосновенность частной жизни. Несанкционированная запись частных разговоров считалась недопустимым доказательством, полученным с нарушением закона.

В декабре 2016 года было принято определение Верховного суда РФ, в котором Верховный суд допускает возможность вести и использовать в качестве доказательства в суде тайную диктофонную запись, если ее содержание затрагивает права и интересы участника беседы.

Это не означает, что запись приватного разговора, о котором не знает вторая сторона, можно распространять любыми способами. Также недопустимо записывать разговоры, которые не относятся лично к тому, кто ведет запись. Такие действия являются уголовно наказуемыми. Речь лишь о возможности использовать запись в суде.

Например, грубым нарушением прав и недопустимым доказательством будет тайная запись рассказа о содержании авторской методики педагога или запись беседы с родителем, который упоминает подробности семейной жизни. Недопустимо тайно оставлять диктофон в помещении, где могут вестись разговоры на любые темы.

Однако тайно записать собственный разговор, который непосредственно затрагивает права и интересы, по мнению Верховного суда РФ, является возможным. Если запись приватного разговора может служить доказательством противоправных действий, либо ели разговор ведется с лицом, которое исполняет служебные обязанности или в общественном месте, отсулки к защите частной жизни можно оспорить. Частная жизнь по определению Конституционного суда это «область жизнедеятельности человека, которая относится к отдельному лицу, касается только его и не подлежит контролю со стороны общества и государства, если носит непротивоправный характер».

Диктофонная запись будет принята в качестве доказательства в суде, если следовать рекомендациям

Истец должен подать ходатайство в письменном виде о приобщении диктофонной записи к делу. При этом важно указать, как этого требует статья 77 ГПК РФ, «когда, кем и в каких условиях осуществлялась запись». В ходатайстве желательно расписать максимально подробно:

• кто производил аудиозапись,
• кому принадлежат участвующие в разговоре голоса,
• день, точное время записи,
• местоположение (адрес, название организации, место вне помещения),
• наименование устройства, на которое производилась запись (марка, модель, номер),
• формат, в котором производилась запись,
• какие изменения исходного файла производились в процессе перезаписи (конвертация формата, переименования и т.п.)
• сохранился ли оригинал файла на первичном носителе/диктофоне.

Важно подчеркнуть, что запись разговора произведена в целях самозащиты своих прав, на основании ст.12 ГК РФ. Непосредственно в ходатайстве стоит указать на обстоятельства, существенные для дела, которые могут быть подтверждены диктофонной записью.

Запись может быть приложена на CD-диске, при этом желательно приложить к диктофонной записи ее текстовую расшифровку. Если у суда возникают сомнения, дополнительно может потребоваться проведение экспертизы на предмет отсутствия следов монтажа и идентификации голосов.

Что говорит закон о допустимости диктофонной записи в качестве доказательства

«Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами» (статья 60 ГПК РФ)

Лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи (статья 77 ГПК РФ).

«Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств» (статья 75 УПК РФ)

Как интерпретировал Верховный суд использование в качестве доказательства тайной диктофонной записи

В обоснование недопустимости аудиозаписи телефонного разговора суд сослался на пункт 8 статьи 9 Федерального закона № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина (физического лица) предоставления информации о его частной жизни, в том
числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина (физического лица), если иное не предусмотрено федеральными законами.

По мнению апелляционной инстанции, запись разговора между истицей и ответчицей была сделана первой без уведомления о фиксации разговора, а потому такая информация получена помимо воли Ш., что недопустимо в силу вышеприведенной нормы закона.

При этом не было учтено, что запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется.

Могут ли ученики записывать нас на диктофоны? Сразу скажу, что ответ — да, во время урока могут. И подчеркиваю, что желание записать урок должно принадлежать именно ученику, а не родителю. В данном ликбезе рассматриваются правовые основы аудиофиксации исключительно в образовательном процессе.

Нам понадобятся:

А теперь правовое обоснование

Согласно ч.4 ст. 29 Конституции РФ каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
В статье 5 ФЗ «О государственной тайне» установлен исчерпывающий перечень сведений, составляющих государственную тайну. Указ Президента РФ от 24.01.1998 N 61 «О перечне сведений, отнесенных к государственной тайне» дополнительно конкретизирует данные сведения. Вышеуказанные нормативные правовые акты я привожу только для того, чтобы лишний раз показать, что образовательный процесс в обычных школах, университетах и т.д. — это не секретная информация.
Все почему-то делают упор на положения ст.ст. 23, 24 Конституции РФ, согласно которым частная жизнь человека неприкосновенна, и данные о частной жизни данного человека нельзя использовать без его согласия.
В соответствии с ч.3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Возникает вопрос: «Я хочу фиксировать и записывать свою жизнь различными способами, в том числе учебные занятия на диктофон. А другие этого не хотят. Кто же нарушает чьи права? Одноклассники (одногруппники) нарушают мое право на сбор информации любым, не запрещенным законом способом, или я нарушаю их права, т.к. буду фиксировать «кусочек» их жизни?»
Можно долго спорить, кто прав в данной ситуации, но Определение Верховного Суда РФ поставило точку в этом споре. Для наглядности привожу выдержку из него: «…По мнению апелляционной инстанции, запись разговора между истицей и ответчицей была сделана первой без уведомления о фиксации разговора, а потому такая информация получена помимо воли Шишкиной (Белан) Е.С., что недопустимо в силу вышеприведенной нормы закона. При этом не было учтено, что запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется…».
Более того пп.6 п.2 ст. 29 ФЗ «Об образовании в РФ» устанавливает, что образовательные организации обеспечивают открытость и доступность иной информации, которая размещается, опубликовывается по решению образовательной организации и (или) размещение, опубликование которой являются обязательными в соответствии с законодательством Российской Федерации. Т.е. перечень данной статьи не является закрытым и может быть расширен по решению образовательной организации.
Если ученик внаглую ведет видеосъемку на телефон или иным образом мешает вести учебное занятие, то он нарушает свои обязанности, предусмотренные ст. 43 ФЗ «Об образовании в РФ», и тут педагог имеет полное право сделать замечание, провести профилактические беседы, вызвать родителей в школу и т.д.
Но для описанных выше действий нужен факт нарушения дисциплины. А какое нарушение дисциплины может быть, если телефон лежит в кармане, ведет аудиофиксацию, но ученик при этом выполняет все требования образовательного процесса (осваивает программу, выполняет задания педагога и т.д.). Единственную реальную причину беспокойства педагогов тем, что их уроки записывают без их ведома, вижу в том, что они используют время урока не по назначению. Рассказывают о даче, своих детях, и любых других вещах, которые никак не относятся к заявленной теме урока. Да, бывают ситуации, когда ученики утомлены, и их надо немного разгрузить диалогами на отвлеченные темы, но есть педагоги, которые явно злоупотребляют посторонними темами. Или другая ситуация, когда педагог позволяет себе во время учебного занятия много лишнего (кричит на детей, всячески унижает, использует матерные слова и т.д.).
В любом случае, если вы ведете учебное занятие добросовестно и действительно вкладываете новые знания в светлые головы детей, то вам вообще без разницы, кто записывает ваши занятия. Да и записывать будут только тех, кого интересно слушать (или есть за что наказать).
Есть опасность того, что слова педагога могут быть вырваны из контекста. В качестве примера приведу вымышленную ситуацию:
Знаменитый учёный в интервью: «Все мои суждения бессмысленны, если они вырваны из контекста».
На следующий день в газете:
» Великий учёный признался: «Все мои суждения бессмысленны».
Надеюсь, смысл понятен.
Таким образом, чтобы не опасаться, что ваши слова на учебных занятиях будут вырваны из контекста и неверно интерпретированы, то ведите аудиофиксацию САМИ. Тогда вы всегда себя сможете защитить и получить моральное удовлетворение от наказания того человека, который пытался вас опорочить.
Тут есть еще один положительный момент: прослушивая сами себя, можете поработать над слабыми моментами урока и т.д.

Подводя итог ликбезу, выводим следующие критерии легальности, скрытых форм фиксации:

— Предупреждать о фиксации своей жизни человек не обязан;
— Фиксация должна быть направлена на сбор информации О СВОЕЙ ЛИЧНОЙ жизни;
— Фиксация должна происходить для личного использования (повторение с помощью аудиозаписи темы уроков и т.д.);
— Нельзя каким -либо способом фиксировать информацию, ограниченную законом (государственная, служебная и иные тайны).

В качестве бонуса:

Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Но это больше относится к ситуации, когда вы в частной беседе рассказываете другу (подруге) очень важный секрет, сто тысяч раз просите его (её) никому не говорить, а он (она), чтобы вам отомстить, публикует запись в сети. Прослушивать запись дома для себя он (она) имеет право, а вот публиковать без веских причин – нет. Это можно применить в ситуации, когда происходит фиксация диалогов на перемене.

Источник — проект «Юрист для учителя»

Из изложенных вами обстоятельств не понятно, был ли заключенный вами договор связан с осуществлением предпринимательской или иной экономической деятельности. Об отношениях каких именно лиц — физических или юридических — идет речь? В связи с чем нельзя однозначно определить, какие нормы в данном случае подлежат применению: ГПК РФ или АПК РФ — и к практике каких судов, общей юрисдикции или арбитражных, обратиться. Рассмотрим оба варианта.

ГПК РФ относит аудиозаписи к самостоятельным средствам доказывания (ч. 1 ст. 55 ГПК РФ). Согласно ст. 77 ГПК РФ лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи. Если лицо затрудняется пояснить происхождение записи, то такая запись считается непригодной в качестве доказательства в суде. В практике судов общей юрисдикции встречались дела, при рассмотрении которых суды отказывались принять аудиозапись в качестве доказательства. Одним из оснований в рассматриваемом аспекте служил тезис о том, что сделанные без ведома другого лица записи нарушают право такого лица на тайну частной жизни (см., например, апелляционное определение СК по гражданским делам Тверского областного суда от 16.02.2016 по делу № 33-798/2016).

В то же время в практике судов общей юрисдикции можно было найти и прямо противоположные выводы. Так, судом был рассмотрен спор по иску одного гражданина к другому о возврате долга по расписке. Ответчик утверждал, что вернул истцу деньги, но оригинал расписки не получил. В подтверждение своих слов он представил аудиозапись беседы с истцом. Истец возражал против использования этого доказательства, так как он не давал согласия на фиксацию договора. Суд встал на сторону ответчика. При этом он отметил, что в силу ст. 77 ГПК РФ аудиозапись является одним из доказательств, которое может быть исследовано и положено судом в основу решения при разрешении гражданско-правового спора. Тот факт, что истец не знал о ведении ответчиком аудиозаписи, не указывает на недопустимость этого доказательства, поскольку ответчик являлся участником данных переговоров и имел право на запись своего разговора (Решение Первореченского районного суда г. Владивостока от 01.03.2016 по делу № 2-5566/2015).

В конце 2016 г. Коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ сформулировала важную правовую позицию о том, что скрытая аудиозапись является надлежащим доказательством при обосновании факта заключения договора и связанных с ним обстоятельств. Как было отмечено Коллегией ВС РФ, аудиозаписи отнесены Гражданским процессуальным кодексом РФ к самостоятельным средствам доказывания, в связи с чем истица в обоснование того, что денежные средства по договору займа предоставлялись на общие нужды супругов, вправе ссылаться на аудиозапись беседы с ними. Запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется (Определение ВС РФ от 06.12.2016 по делу № 35-КГ16-18).

АПК РФ также допускает использование аудиозаписей в качестве доказательств (ч. 2 ст. 64 АПК). Согласно ч. 2 ст. 162 АПК воспроизведение аудио- и видеозаписей проводится арбитражным судом в зале судебного заседания или в ином специально оборудованном для этой цели помещении. Факт воспроизведения аудио- и видеозаписей отражается в протоколе судебного заседания.

При рассмотрении договорных споров при наличии соответствующего ходатайства одной из сторон суды заслушивают аудиозаписи разговоров представителей контрагентов. Между тем такие доказательства не являются основными. Ключевое значение судьи придают письменным доказательствам. Так, например, Седьмой арбитражный апелляционный суд при рассмотрении дела о возврате долга по договору констатировал, что условием подтверждения факта совершения организацией хозяйственной операции является наличие первичного документа бухгалтерского учета, оформленного в установленном законом порядке. Подтверждением приема наличных денег в кассу организации является квитанция к приходному кассовому ордеру, а перечисления на расчетный счет общества — платежное поручение. Запись разговора, состоявшегося между представителями сторон, допустимым доказательством не является. Даже при установлении посредством фоноскопической экспертизы принадлежности голосов она не может подтверждать внесение денежных средств в сумме, заявленной к взысканию. С позицией апелляции согласился суд округа (см. постановление АС Западно-Сибирского округа от 27.10.2016 № Ф04-100/2016 по делу № А27-11390/2015). Таким образом, суды исходили из того, что определенные обстоятельства могут быть подтверждены только письменными доказательствами.

Между тем, если в вашем случае речь идет о каких-то обстоятельствах, которые сложно подтвердить письменными доказательствами (например, тот факт, что ответчик отрицал наличие в объекте каких-либо недостатков и т.п.), то представляется, что арбитражный суд учтет аудиозапись. При этом принципиально важно, чтобы аудиозапись позволяла отнести разговор к спорным правоотношениям (см. постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 31.03.2016 № 03АП-1037/16 по делу № А33-27525/2015).

При представлении диктофонной записи как доказательства в суде общей юрисдикции или арбитражном суде рекомендуем:

• указать в ходатайстве о ее приобщении к делу на обстоятельства ее совершения: кем, когда и при каких условиях она была осуществлена;

• пояснить, какие существенные для дела обстоятельства могут быть подтверждены данной записью;

• приложить к аудиозаписи ее текстовую расшифровку;

• ходатайствовать о проведении экспертизы диктофонной записи на предмет отсутствия следов монтажа и идентификации голосов.

Пусть и с большим запозданием, но судебная практика меняется под воздействием технического прогресса. Недавно Верховный суд России признал доказательством аудиозапись разговоров, сделанную тайно — в январе это было обнародовано. Речь шла о деле по взысканию задолженности. Это решение Фемиды юристы называют знаменательным и важным, поскольку такие доказательства порой — единственные в деле. В том, как нововведение отразится на судебной практике, разбиралась «Лента.ру».

Долг платежом гласен

В Верховный суд обратилась жительница Твери Анна (имя изменено), пытающаяся с 2014 года вернуть деньги, которые она дала в долг родственнице Екатерине и ее мужу Ивану (их имена тоже изменены).

Из материалов дела следует, что в 2011 году истец одолжила супругам полтора миллиона рублей на три года под 20 процентов годовых. Средства предназначались на общие нужды семьи, под которыми подразумевался семейный бизнес. Был заключен договор займа.

Вскоре ячейка общества распалась, должники деньги не вернули, и заемщица подала на них в суд. Она потребовала полтора миллиона долга, один миллион 450 тысяч в качестве процентов за пользование деньгами и 226 тысяч за просрочку возврата займа.

Тверской суд постановил взыскать долг и проценты по нему — всего 2,7 миллиона рублей в солидарном порядке (то есть поровну) с бывших супругов. Но это решение было отменено в апелляции.

Тогда суд решил с каждого должника взыскать по полтора миллиона рублей в пользу заемщицы. Но и это решение было отменено. Апелляция по-своему рассудила дело: долг в три миллиона был взыскан только с супруга Ивана, поскольку его бывшая жена доказала в суде, что кредитором был именно муж, а она лишь дала согласие на это.

1/1Фото: Анатолий Жданов / «Коммерсантъ»

Представленную Анной аудиозапись телефонного разговора с Екатериной, подтверждающей, что деньги берутся на общие нужды семьи, суд счел недопустимым доказательством. Судья сослался на пункт 8 статьи 9 Федерального закона от 27 июля 2006 года «Об информации, информационных технологиях и защите информации», согласно которому запрещается требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, и получать такую информацию помимо воли гражданина, если иное не предусмотрено федеральными законами.

Верховный суд высказал иное мнение, признав абсолютно законной скрытую аудиозапись. В своем решении высшая судебная инстанция указала, что «запись телефонного разговора была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре, и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями между сторонами. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется». Дело о долге вновь отправили в Тверь на пересмотр.

Оперативная запись

Жертвы вымогательства часто записывают разговор и предоставляют запись правоохранительным органам, говорит адвокат Людмила Айвар.

«Помните громкое дело по сотруднику Счетной палаты Гайдукову? Представитель «Энергомаша» записал разговор на диктофон, пришел в ФСБ и заявил о вымогательстве. Начались оперативно-разыскные мероприятия (ОРМ): дальнейшие переговоры шли под контролем оперативников, они установили свои прослушивающие устройства», — рассказывает юрист.

Случаев, когда первый разговор со злоумышленником, записанный скрытно, де-факто ложится в основу расследования, хватает, считает Айвар.

«Эти файлы, сделанные до ОРМ, следствием и судом принимаются, они проверяются на возможные следы монтажа, экспертиза проводится. Я считаю такие записи незаконными, потому что это вне рамок процессуальной деятельности. Однако их учитывают, в совокупности с другими доказательствами», — говорит она.

Ослепший полковник Юрий Гайдуков, прикомандированный к Счетной палате для проведения аудита предприятия «Энергомаш», был признан виновным в вымогательстве семи миллионов евро у проверяемой структуры. Но аудитора освободили от наказания в связи с болезнью.

По гражданским делам к доказательствам в виде аудио и видеозаписей прибегают в спорах между бывшими супругами.

«Например, мать не позволяет отцу видеться с детьми — тот берет диктофон, идет к бывшей, еще раз настаивает на свидании с ребенком и фиксирует ответ: пошел вон. Запись демонстрируется в суде как доказательство, и суд ее принимает. Есть еще судебная практика при исполнительном производстве — когда ответчик уклоняется, пристав фиксирует его отказ на свой телефон, у меня был такой случай. Главное для суда, чтобы это доказательство не носило откровенно порочный характер — не склейка, не монтаж. Сейчас суды таким доказательствам доверяют. Решение Верховного суда фактически их легализует», — объясняет Айвар.

По ее словам, еще несколько лет назад суды вообще не принимали записи как доказательства под предлогом того, что им неизвестно, где и кем они сделаны. Адвокат Евгений Забуга добавляет, что судьи порой мотивируют отказ невозможностью идентификации голосов на записях.

1/1Фото: Илья Питалев / РИА Новости

Тайна без охраны

Юридический сайт «Юристократ» дает свои пояснения в связи с решением Верховного суда.

Из публикации следует, что еще весной Президиум высшей судебной инстанции подтвердил возможность использования диктофонной записи как доказательства в суде. Автор статьи указывает, что ее наличие «во многих случаях может сыграть ключевую роль в судебном процессе, а зачастую является единственным доказательством, имеющимся на руках у лица, чьи права нарушены».

В частности, аудиозапись способна подтвердить в суде следующие факты: выдачу денег взаймы, словесное оскорбление, угрозы, признание долга, черную зарплату, вымогательство взятки. Впрочем, этот перечень неисчерпаем.

«По ГПК (статья 55) аудио- и видеозаписи относятся к доказательствам, которые стороны вправе представлять суду. А закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» запрещает осуществлять запись без согласия гражданина. На мой взгляд, решение хорошее, потому что незачем должникам по договорам личной тайной прикрываться. Суды завалены делами, когда должники не хотят платить по долгам и ищут зацепки юридические и морально-этические, чтобы не платить. Верховный суд встал на сторону честных кредиторов, ура ему и все тут!» — прокомментировала «Ленте.ру» юрист Екатерина Заподинская.

1/1Фото: Дмитрий Лекай / «Коммерсантъ»

Однако не все юристы поддержали решение Верховного суда. Адвокат Нвер Гаспарян считает, что высшая судебная инстанция легко обошла конституционный запрет на тайну телефонных переговоров.

«Лично мне понятней решение Тверского областного суда, согласно которому аудиозапись разговоров по телефону — это недопустимое доказательство, полученное без согласия говорящего», — говорит он.

Гаспарян напомнил о позиции Европейского суда по правам человека, который «неоднократно отмечал, что подслушивание телефонных разговоров представляет собой серьезное вмешательство в право на частную жизнь и тайну корреспонденции, требуя соблюдения целого ряда гарантий и условий». Адвокат указал, что получение такого вида доказательства должно производиться уполномоченным лицом или органом и на основании судебного решения. «Неслучайно статья 138 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за незаконное прослушивание, записывание на технические устройства телефонных переговоров посторонним лицом», — отметил он.

Юрист опасается, что вынесенное Верховным судом решение «может спровоцировать граждан на инициативные записывания телефонных переговоров без согласия и с нарушением прав лиц, заинтересованных в сохранении личной тайны».

Адвокат Сергей Числов счел возникшую дискуссию закономерной и напомнил, что год назад были приняты поправки, легализовавшие записи с автомобильных видеорегистраторов. Теперь они должны приниматься судами как доказательства по административным делам о нарушениях правил дорожного движения и по гражданским делам о ДТП, хотя автовладельцы делают эти записи без какого-либо разрешения или даже уведомления других участников дорожного движения.

Согласно ч. 1 ст. 55 Гражданского процессуального кодекса РФ аудио- и видеозаписи являются одними из средств доказывания, которыми стороны процесса могут подтверждать обстоятельства, обосновывающие свои требования.

Как следует из ст. 77 ГПК РФ лицо, представляющее аудио- и (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялись записи.

Таким образом, использование аудио- или видеозаписей при доказывании в гражданском судопроизводстве возможно при условии указания источника их происхождения.

Что касается правомерности использования аудио- или видеозаписи без согласия собеседника, то на основании ч. 8 ст. 9 Федерального закона от 27.07.2006 № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» недопустим сбор информации о частной жизни лица, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну, без его согласия.

Между тем указанное выше положение закона не распространяется на ситуацию, при которой собеседники находятся на рабочем месте и в официальном качестве (работник и работодатель), в связи с чем фиксация каким-либо способом их разговоров не запрещается.

Если говорить о позиции судебных органов по данному вопросу, то обращает на себя внимание определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 06.12.2016 N 35-КГ16-18, которым признано правомерным использование в качестве средства доказывания в гражданском судопроизводстве аудиозаписи, сделанной без согласия собеседника, представленной суду с соблюдением рассмотренного выше требования ст. 77 ГПК РФ.