Хосписы для онкобольных

Онкологические заболевания в пожилом возрасте могут длительное время себя не проявлять, близкие не всегда вовремя обращаются за медицинской помощью. В итоге метастазы быстро распространяются по всему организму пожилого человека. В наш пансионат часто попадают люди, у которых заболевания находятся на последних стадиях. Лечение уже не может быть эффективным. Человек постепенно становится беспомощным, уход за ним требует паллиативной и психологической помощи онкобольным в Санкт-Петербурге.

Паллиативная помощь онкологическим больным в пансионате «Долгожители” в СПб направлена на максимально возможное улучшение качества их жизни. Мы оказываем не только физическую, но и психологическую помощь пожилым людям, дарим им внимание, заботу и моральную поддержку. Уход за онкобольным на 4 стадии требует особенного подхода. Человеку тяжело переносить болезнь в одиночестве, поэтому в Ленинградской области созданы хосписы для онкобольных.

Как оформить и положить онкобольного в хоспис?

Если необходима помощь пожилым онкобольным, позвоните на нашу горячую линию в Санкт-Петербурге. Как попасть в хоспис для онкобольных? Наши специалисты по телефону могут рассказать вам о нашем доме престарелых, а также пригласить на бесплатную экскурсию по пансионату. Чтобы оформить больного пожилого человека в нашу организацию, не нужно собирать пакет документов и справок, количество необходимых бумаг минимально.

Преимущества нашего хосписа для пожилых людей в Санкт-Петербурге

Платные хосписы в СПб для онкобольных имеют ряд преимуществ. В «Долгожителях” проводится не только реабилитация онкобольных, но и осуществляется всесторонняя сестринская помощь и уход. Здесь пожилые люди не чувствуют себя брошенными и одинокими, не впадают в депрессию и достойно проживают старость. Естественно, что наши специалисты придерживаются назначенного врачом плана лечения. Медработники строго выполняют все рекомендации, следят за тем, чтобы пациент вовремя принимал назначенные медикаментов и посещал необходимые процедуры. Круглосуточное наблюдение помогает вовремя оказать скорую помощь онкологическим больным при ухудшении их состояния.

Сестринский уход за онкологическими больными в пансионате

Наш хоспис в Санкт-Петербурге предназначен для пожилых лежачих больных. Для них здесь созданы все необходимые условия, медперсонал помогает им во всем: осуществляет гигиену, меняет подгузники или утки, следит за состоянием кожи, проводит профилактику пролежней, кормит, переодевает, меняет белье, контролирует прием препаратов, содержит комнату в чистоте. В пансионате «Долгожители” в СПб установлено специальное оборудование, кровати и противопролежневые матрасы. Все это облегчает ежедневный труд наших работников и дарит безопасность в уходе за пожилым онкобольным.

Довольно часто к ночи состояние некоторых больных ухудшается, появляются болевые симптомы. Задачей наших работников является контроль за приступами и их своевременное купирование назначенными врачом медцентра-партнера препаратами. Наш дом престарелых соблюдает все установленные правила ухода за онкологическим больным, оказывает большой перечень услуг по уходу за пожилыми людьми с различными формами онкологии. В том числе неизлечимым больным оказывается психологическая помощь.

Стоимость проживания в нашем хосписе для онкобольных в Санкт-Петербурге является доступной для среднестатистической семьи. Если вы не знаете, как проводится оказание медицинской помощи онкологическим больным, поместите близкого человека в наше специализированное учреждение. Здесь ему будет оказана вся необходимая сестринская помощь и содействие в лечении.

Фото: Виктор Горбачев

На каждые полтора миллиона россиян приходится всего по одному хоспису — примерно в три раза меньше, чем рекомендует Всемирная организация здравоохранения. При этом российские хосписы испытывают проблемы и с финансированием, и с доступом к обезболивающим. А еще мало кто понимает, в чем смысл паллиативной — поддерживающей — медицины.

Осенью 2014 года президент фонда «Вера» Нюта Федермессер организовала ассоциацию профессионалов хосписной помощи, которая объединит специалистов по паллиативной медицине и поможет им сообща преодолевать трудности. В интервью спецкору «Медузы» Андрею Козенко Федермессер рассказала, в чем заключается философия хосписа, а также призналась, что считает героями уходящего года покончившего с собой контр-адмирала Вячеслава Апанасенко и красноярского врача Алевтину Хориняк.

* * *

Небольшой ухоженный сад у входа. На первом этаже здания — большой холл. Стол, вокруг стулья, кресла и диваны. Стеллажи с книгами и DVD-дисками. В обе стороны от холла — коридоры, здесь палаты для пациентов. Везде, где надо, пандусы. Напротив специальной комнаты для прощаний — живые цветы, клетки с попугаями и еще какими-то птицами. Обычно в голливудских фильмах такими изображают дома для пожилых людей. В столице так выглядит Первый московский хоспис. Его в 1994 году основали английский журналист Виктор Зорза и российский врач Вера Миллионщикова. Недавно хоспис отпраздновал 20-летие.

Дочь Веры Миллионщиковой Нюта Федермессер еще в свои 16 лет была в Первом хосписе волонтером. Сейчас она президент благотворительного фонда «Вера». Это единственная в стране некоммерческая организация, занимающаяся помощью хосписам и их пациентам.

Фото: пресс-служба Первого Московского Хосписа

— Нюта, в чем идеология хосписа, как устроена эта работа?

— Чем дольше я здесь работаю, тем меньше хочется называть хоспис медицинским учреждением. Тем не менее, по факту это оно. Хоспис занимается помощью тем, кого уже нельзя вылечить, кто находится в самой последней, терминальной стадии болезни. Если мы говорим об онкологии, то это полгода и меньше. Бывают те, кто болеет годами, бывают и те, кто становится пациентами хосписа за несколько часов до ухода. При этом в хосписе, если мы говорим о хорошем хосписе, медицинской составляющей сильно меньше, чем социальной и духовной. Это соответствует мировой философии паллиативной медицины.

В целом, хоспис и является частью системы оказания паллиативной помощи. Это такое направление медицины для неизлечимых больных, вне зависимости от их срока жизни. Люди разного возраста, с разными диагнозами. Речь может идти и об онкобольных, и о ребенке, который с рождения страдает тяжелой формой ДЦП, прикованный к постели, без перспектив встать и начать нормальную жизнь. Такие пациенты в силу своего состояния не могут наравне с условно здоровыми гражданами пользоваться стандартными медицинскими услугами. По статистике их 20 человек на две тысячи пациентов у участкового врача. К таким людям нужно иное отношение, которое не всегда может обеспечить узкий специалист.

Паллиативная медицина — от слова pallium — плащ, покров. Она занимается не болезнью, а человеком в целом, личностью. Хирург видит в пациенте органы, история жизни пациента не нужна хирургу для того, чтобы он мог сделать свою работу; то же и стоматолог, то же самое и гинеколог. А вот врач из сферы паллиативной помощи просто не может сказать: у меня пациент с раком поджелудочной железы. Вся философия паллиативной помощи будет убита тогда. Уход за тяжелобольными не так уж сильно и отличается в зависимости от заболевания. Будь то рак в последней стадии или тяжелая форма сердечно-сосудистой недостаточности — симптомы приблизительно одинаковы. В хосписе ищут подход к человеку, а не изучают диагноз.

Пациенту сообщают, что он неизлечимо болен. Болезнь может развиваться так, что он умрет. Это значит, что прежней жизни уже не будет. Надо думать об ориентирах и приоритетах. Здесь хоспис и помогает человеку. Мне поэтому и не хочется называть его медучреждением.

— А как тогда называть хоспис?

— Мама называла хоспис медико-социальной организацией. Мне сейчас кажется, это что-то еще более общечеловеческое. Гуманистическое. В нашем сумасшедшем мире это, возможно, единственное место, где время ощущается правильно, где оно ценится и где жизнь воспринимается как ценность — независимо от продолжительности. Шелуха и все наносное пропадает. Все сумасшествие и крысиные гонки — они остались там. В хосписе, безусловно, должен быть элемент куративной — от слова cure — медицины. Предположим, у пациента — инфаркт. Да, у него еще и рак, но не оставлять же его без помощи кардиологической бригады.

С другой стороны, когда пациент уже умер, его родственники становятся объектами паллиативной помощи. Мама в семье тяжело заболела — ты не мог позволить себе в эти дни и месяцы даже простудиться. Права такого нет, ведь на тебе сейчас все держится. А когда человек умер, то у тех, кто о нем заботился, образуется вакуум, вылезает все хроническое, ты даешь себе право болеть, и тебе уже самому нужна помощь и поддержка людей, которые были рядом с мамой и которые как никто знают, почему тебе сейчас так плохо.

— На что человек может рассчитывать в хосписе?

— 87% наших пациентов остаются дома. Хоспис — это стационар и это выездная служба. Если нет выездной службы, это фуфло, а не хоспис. Он неэффективен.

Концерт Kremlin Orchestra в Первом московском хосписе Фото: Игорь Стомахин / PhotoXPress

— Выездная служба нужна для того, чтобы здесь, в стационаре, было не 300 коек, а 30, как сейчас?

— Да. Меня почему-то часто спрашивают: почему нельзя сделать хоспис на 100-300 коек. Люди, а почему у вас не возникает идея сделать детский сад на 500 мест? Почему у нас нет детских садов на полторы тысячи детей? Возьмите то же Бирюлево, там же полно детей, они все не поместятся в 18-ти маленьких садиках. Давайте сделаем один восьмиэтажный… Вот вы смеетесь, а ведь про садик всем понятно, а про хоспис — не всем. К чему вообще тогда все разговоры о том, что детям нужен индивидуальный подход, забота? Что будет с воспитательницей, если у нее не 15 человек будет в группе, а 184? А наши пациенты уязвимее детей. Санитарки должны каждого по имени и отчеству знать, видеть динамику состояния человека, знать, что происходит с его семьей — это и есть паллиативная помощь. Она не про болезнь, она про человека.

Если здорового человека спросить, каким вы видите идеальный уход в иной мир, циник скажет: под грузовик — и все. А человек с семьей, с детьми и жизненным опытом скажет, что хотел бы уйти тихо, в кругу семьи, в своей постели, держа близких за руку. И чтоб не было больно. У нас удивительная была пациентка, переводчица Наталья Леонидовна Трауберг. Она сказала, что больше всего боится боли, грязи и унижения. Сегодня в российской государственной медицине это сопровождает тебя всегда. Вон больница через дорогу, какой бы ремонт там ни сделали, все равно останется один туалет на весь этаж, хабалка-санитарка. И соответствующее качество обслуживания.

— Хорошо. Тогда так спрошу: как грамотнее всего человек может обратиться в хоспис?

— Только оговоримся, что у нас с вами речь идет о нашем Первом московском хосписе. Мы не говорим про хоспис в Тьмутаракани, где все ужасно, к сожалению.

Хоспис не должен начинаться со стационара. Поставлен диагноз. Мы же все в современной мире живем: лезем в интернет, начинаем узнавать… Давайте так: вот у вас какого близкого родственника нет и не было?

— У меня нет родного брата.

— Давайте тогда на примере «брата». Вы узнали, что ему поставлен тяжелый диагноз, он растерян, он в шоке, может быть. Вы лезете в интернет, ищете лучшую клинику и лучших врачей. Вы читаете про само заболевание и, рано или поздно, безусловно, узнаете процент летальных исходов. Вы прочитаете и о том, как проходит терминальная стадия болезни, обязательно наткнетесь на информацию о хосписе. Если вы по-настоящему любящий родственник (а в такой ситуации по-настоящему любящий — это прагматичный, тот, кто все варианты предусмотрит), вы узнаете и кто лучший врач, и где лучший хоспис. И дальше вам надо будет решить, на каком этапе обратиться в хоспис, встать на учет выездной службы.

Представим, что ваш «брат» прошел химиотерапию, после нее — тяжелые последствия. И я не про выпадение волос сейчас говорю, волосы-то новые вырастут, еще гуще прежних, проверено. Я о тошноте, рвоте, запорах, депрессии. У лечащего врача нет времени и задачи разбираться с вашими эмоциями. Вот тогда и нужна помощь паллиативного специалиста из выездной службы. Чтобы он к вам пришел домой, рассказал, что происходит. Оценил ситуацию, и в зависимости от нее рассказал это только вам — или вам с «братом» вдвоем. Специалист оставил бы свой телефон и сказал бы, что по нему можно звонить круглосуточно. Звоните, если будет ухудшение, звоните, чтобы мы проконсультировались с вашим лечащим врачом по поводу обезболивания. Итого: ваш «брат» не в стационаре, от которого его тошнит, он в родных стенах, при этом у него есть и профессиональная помощь, и поддержка близких.

А дальше все зависит. Может начаться ремиссия, и паллиативная помощь вам не понадобится. А может быть, станет хуже, но даже тогда раньше времени попадать в стационар хосписа не нужно. Это может сильно ударить по человеку, убить в нем надежду и желание бороться. Сначала всегда выездная служба, пробуем остаться дома.

Первый московский хоспис Фото: Сергей Фадеичев / PhotoXPress

— И когда же понимаешь, что пришло время проситься в стационар хосписа?

— Может зависеть от семьи. Мусульманские семьи, например, никогда не просят привезти своих в стационар. Они считают, что родственники и близкие сами максимально окружат пациента заботой. Но ведь есть и одинокие люди. Есть ситуации, когда дома не удается снять боль даже наркотиками. Тогда можно приехать сюда, наши специалисты опробуют разные препараты и разные схемы обезболивания. Можно найти правильную — и поехать обратно домой. Есть ситуации с родственниками пациента: болезнь может длиться годы, они измотаны, они 24 часа на посту. Так давайте дадим им уехать на майские праздники на дачу или зимой в Турцию. Пусть отдохнут, а пациент две недели в стационаре побудет.

Иногда надо подобрать схему лечения после тяжелой химиотерапии или просто лечить симптомы, когда у человека запор, одышка, икота непрекращающаяся. Несколько суток под наблюдением у нас, а потом тоже домой. Для меня самый грустный миф про хоспис — это миф о том, что, попав сюда однажды, выходят только вперед ногами. Идеальная помощь хосписа — помощь выездной службы, а в стационар человек попадает несколько раз, чтобы потом выписаться. Или уже незадолго до ухода.

— Вы настаиваете на том, что это услуга должна быть бесплатной. Почему? Многие люди были бы готовы за это платить.

— А что делать с теми, кто не может платить? С теми, кто уже полностью «раздет»; все потрачено, пока лечились?

— Для них и существует фонд «Вера», который привлекает в хоспис средства от благотворительности.

— Давайте другой пример. Вы, чтобы ехать быстро и без пробок, готовы пользоваться платными дорогами?

— Да.

— А вспомните, какое количество было дискуссий было вокруг этого. Вспомните, какое решение было в итоге принято. Платные участки дорог могли появиться только там, где у них есть бесплатный дублер. Когда-нибудь мы в паллиативной помощи придем к тому, что у человека будет выбор между платной и бесплатной койкой. Преимуществом платной будет, например, одноместная палата и что-то из этого же разряда, других преимуществ быть не должно. Отсутствие боли, грязи и унижения должно быть гарантировано и там, и там. Если у нас разрешат платные койки… Скажем так, сейчас у нас вообще идет тренд на коммерциализацию медицины, и это зачастую неплохо. Но только при условии, что мы живем в Москве, а не в небольшом областном городе. Там с введением платных коек в хосписе вы лишите людей возможности получить помощь в принципе. У региональных властей какая задача? Выполнить норматив и отчитаться, что все 118 заложенных в план коек есть. А за деньги или нет, кому какая разница. Так категорически нельзя. Людям всегда надо дать возможность получать помощь бесплатно и только потом вводить платные услуги. Уменьшать за счет них очереди и так далее. В крупных городах это возможно уже сейчас. В акушерстве, с родами это уже работает. Можно родить бесплатно, а можно — с мужем за руку, в отдельной палате, с ананасом, в воде. Но ведь и бесплатно всегда можно.

Еще один принципиально важный момент. В интернете масса ссылок на услуги платных хосписов, которые на самом деле таковыми не являются. Им звонишь: вот, так и так, у меня близкий родственник, он на морфине. Как только ты произносишь «на морфине», они тут же говорят, что принять не могут — значит, они не имеют права работать с наркотиками. Есть пара организаций с морфином, но там нет хосписной философии. Там в одной палате уходящий человек на морфине, а в другой — пациент химиотерапию получает, потому что трудно учреждению выжить, если оно только паллиативной помощью занимается.

Во всем мире хосписы отделены от больниц. Надо вне дома обеспечить домашний уют человеку. А как такое в больнице сделаешь? У нас была отвратительная ситуация однажды: пациентка — художница, которая до последнего дня рисовала. Быстро, много, ярко, просто не могла не рисовать. Она одинокая, родственников нет. Однажды понадобилось выписать ее в другой хоспис. Позвонила она оттуда нам в слезах и говорила — у меня забрали краски и бумагу! Наше руководство туда звонит, а там старшая медсестра отвечает: на тумбочке должен стоять только стакан воды. Никаких бумаг, никаких красок. Я что, отмывать потом за ней должна?

Нет, настоящий хоспис — это такие условия, чтоб человек мог приехать сюда со своей кошкой. А у него, быть может, никого ближе нее и нет, она его обезболивает лучше морфина. И рисовать человек должен до конца, если хочет. Или вот чемпионат мира по футболу, а человек только и мечтал до него дожить. Так давайте обеспечим ему возможность этот чемпионат посмотреть с первого до последнего матча на той громкости, на какой ему комфортно, а не на той, которая не мешает соседям по палате. Вот это — хоспис. Если вы этого не делаете, не можете называться хосписом.

Ну и как тут не сказать про еще один бич нашей медицины — ленивый, не желающий учиться врач, при этом с дурацкой, ни на чем не основанной гордыней. Не желающий впитывать новое.

— Вы про молодых сейчас?

— Про разных, есть и молодые. Найдите мне врача с хорошим английским, который смог бы подписаться на периодику по паллиативной помощи, читал бы обо всех новых идеях и в жизнь бы их претворял. Мы ищем и не можем найти специалиста, которого могли бы отправить учиться за рубеж. Нет таких. По пальцам одной руки — на всю Москву. Приезжают к нам на конференции, слушают — и ничего. У нас в любом хосписе вакансии, только мы не каждого возьмем. У меня еще мама говорила: лучше дефицит рук, чем руки, за которые стыдно.

— Как финансируется Первый хоспис, в этом же участвует государство?

— Хосписы не финансируются из фонда обязательного медицинского страхования, деньги получают из бюджета. Не могу сказать, что это большие средства. Программа государственных гарантий оценивает стоимость паллиативного койкодня в 1600 рублей. Для примера: стоимость койкодня в этом хосписе, в среднем за 2013 год — 11900 рублей. Откуда брать разницу? На помощь должны приходить благотворительные организации. Это нормально — они во многих странах участвуют в паллиативной помощи. Вы не сможете создать ощущение дома за бюджетные деньги, государственный подход унифицирован, это всегда — казенщина. И только с волонтерами и меценатами паллиативную помощь можно сделать гуманной и милосердной.

Хосписы бывают или бюджетные, или казенные. Финансируются из муниципальных и региональных бюджетов. Финансируются по-разному. Во многих регионах, к сожалению, по остаточному принципу. Наш хоспис получает более 100 миллионов рублей в год на три тысячи пациентов. Бюджет хосписа в Петербурге — 46 миллионов рублей в год, там меньше пациентов. А есть хосписы, которым в год выделяют 4 миллиона 600 тысяч рублей. Это — на год, и это вообще на все. Все, что сверх этого — благотворительные средства. Первый хоспис получает от фонда «Вера» еще 30 миллионов. Кроме этого, «Вера» помогает еще 30-ти хосписам в разных масштабах. Кому только на расходные материалы выделяем, кому-то на питание, кому-то с ремонтом помогаем. И для самых качественных хосписов есть еще один вид помощи — материальная помощь сотрудникам. Чтобы хороший человек, которого ценят коллеги и пациенты, не увольнялся по финансовым соображениям. Если выгорел на этой работе — другое дело. Но не надо, чтоб человек уходил из хосписа из-за денег.

— Нынешняя экономическая ситуация на сбор средств для хосписов влияет?

— Она уже начала заметно сказываться. Я очень рассчитываю на наших граждан. Есть у нашего народа такое удивительное качество: когда начинается жопа, у россиян включается какая-то другая программа. Мы все сплачиваемся, держимся вместе и не даем друг другу утонуть в болоте. Так вот, эта программа уже включается. Пожертвований от частных лиц стало больше, волонтеры идут все новые, внимание СМИ растет. Объем негативных новостей, бесконечный стресс — так мы странно устроены — заставляет нас подставлять плечо, мы добрее становимся.

Уменьшение количества денег чувствуется. Первое, что режут компании в условиях экономии — благотворительные бюджеты. И да, я считаю это очень неправильным. Потому что если хотите сохранить лояльность общества — режьте другие бюджеты. Большей части из нас здесь жить, и лечиться мы будем тоже здесь, и умирать тоже. Так что давайте поддерживать медицину.

Первый московский хоспис Фото: Игорь Стомахин / PhotoXPress

— Подавляющее большинство ваших пациентов — онкобольные. А это значит — обезболивание. Алевтина Хориняк, врач из Красноярска, которую после трех лет разбирательств оправдали за выписанный чужому пациенту рецепт, говорила нам в интервью, что врачам приходится нарушать порядок выдачи сильнодействующих обезболивающих. Как у вас с этим обстоят дела?

— У нас, в целом, дела обстоят не очень-то хорошо, даже несмотря на то, что мы в Москве. Для меня вообще герои уходящего года — это Хориняк и контр-адмирал Вячеслав Апанасенко, которые своей гражданской позицией сдвинули ситуацию с мертвой точки. Хориняк — это не бабушка-терапевт, а танк, ей позавидовать можно. А адмирал, с моей точки зрения, не самоубийство совершил, а акт самопожертвования — это сильно разные вещи. Они изменили общественное мнение. И именно оно позволило Хориняк получить оправдательный приговор. Ведь с точки зрения глупого и жестокого закона, она должна была, как минимум, заплатить штраф.

Даже в Москве есть сложности с наркотическими обезболивающими. Бывают сбои поставок. Не хватает того же дюрогезика под конец года. Это везде, это несовершенство системы. И хочу сказать, что медики — не последние люди, приложившие руку к этому несовершенству. Среди них есть необразованные, не знающие и не желающие знать, что нет такого правила: давать пациенту сначала трамал и только потом — морфин. Правила нет, но повсеместная практика есть. Но если у человека боль, ее надо прекратить. Морфином — значит, морфином, но все все равно идут по шаблону.

Буквально вчера, Москва, Алтуфьево, у женщины рак поджелудочной железы. Один из самых жестоких в плане боли. Она убеждала врача — ей не помогает трамал. А врач ей: «Не могу назначить морфин, станете наркоманкой, у вас будет зависимость. Рано вам еще». Какая зависимость? Это стыдобища просто, какой низкий уровень знаний. Нельзя стать наркоманом, если морфин используется для снятия боли. Он действует совсем не так, как на организм здорового человека, решившего словить кайф. Наркотик при боли или ее отсутствии на разные участи мозга воздействует. А то, что нужно иногда сочетать разные препараты (нестероидные, психотропные) — это вообще мало кто умеет делать.

В стационаре у нас проблем нет. А на дому пациенты с этим сталкивались. Но, благо, главный врач хосписа Диана Владимировна Невзорова — она еще и главный специалист Минздрава по паллиативной помощи. Бывает, она звонит в поликлиники, объясняет районным онкологам, что вот я, такая-то и такая, этому пациенту нужно такое-то лечение. И я, как главный специалист, вынужденно могу написать рекомендацию.

У фонда «Вера» есть детская выездная служба. Больше 200 детей у нас сейчас наблюдается — ни один ребенок в этом году не ушел не обезболенным. Это спасибо Хориняк, Апанасенко, Диане Владимировне, Минздраву и нашим пробивным способностям. Врачей даже жалко в этой ситуации. Они, с одной стороны, боятся попасть в ситуацию Хориняк — это очень легко. Но, с другой, каждый боится получить на своем участке и случай Апанасенко.

За женщину в Алтуфьево я спокойна, сейчас пойду к главному врачу и скажу: Диана Владимировна, вот такая поликлиника, позвоните им. И все, проблема решена. Но это неправильно, так не должно быть. Система должна работать, а не звонки. И решить проблему обезболивания мы сможем только всеми ведомствами вместе. И еще нужно пристальное внимание президента, потому что у нас — государственного масштаба проблема. Ничего нового — в Великобритании 40 лет назад то же самое было. Надо учесть этот опыт, не надо искать никакого особого пути, и все сделать правильно, потратив на это не 40 лет и даже не четыре.

— Ассоциацию профессионалов хосписной помощи вы для этого создавали?

— Это будет одной из ее задач, но в целом направлений больше. Есть профессиональное сообщество, есть медики с активной позицией. Пусть у них будет возможность выступать не от себя лично, а от имени ассоциации. Это для продвижения и лоббирования тех или иных тем. Обезболивание — одна из них. Но нам еще важно говорить о выработке профессиональных стандартов для оказания паллиативной помощи — сейчас их просто нет. Нужны клинические рекомендации по обезболиванию, обучение медперсонала. Важный вопрос — реализация права на отказ от реанимации человека, нуждающегося в паллиативной помощи. У нас же как — умирать надо в реанимации. Туда не пускают родственников. Детей зачастую переводят на аппарат ИВЛ (искусственной вентиляции легких), продлевая им жизнь, но на самом деле, продлевая только мучение. Это не гуманно, этого нет нигде в мире. И это тяжелый вопрос. Желающие перегнуть палку говорят, что мы за эвтаназию, но это совсем не то. Или вот случай. У человека в терминальной стадии рака с болями остановилось сердце, его два раза реанимировали, заводили сердце, так и не обезболив. На третий раз сердце не завелось. Зачем это? Так что ассоциация — это и для врачей будет инструмент, и для пациентов. И это — отдельное юридическое лицо, не часть фонда «Вера».

— Вы во многих странах изучали опыт паллиативной медицины. Возьмите несколько из них на выбор и сравните: у нас все так же, как у них; лучше, чем у них или еще есть, что исправлять?

— Мы совсем не соответствуем мировым стандартам и еще очень далеки от Великобритании, скандинавских стран, Польши. Первое — это обезболивание, это главное, в чем надо догнать цивилизованный мир. Вспомните еще раз слова про боль, грязь и унижение. О каком человеческом достоинстве может идти речь, если человек, умирая, зубы не может расцепить от боли? Что останется в душе и сердце родственников, которые провожают маму на тот свет, а потом произносят: «Наконец-то. Отмучилась». «Отмучилась» — это слово только у нас и употребляется, за это стыдно.

А в остальном — менталитет разный. Есть вещи, которые практикуются в США, но у нас абсолютно неприемлемы и не нужны. В Великобритании у родителей есть право не хоронить умершего ребенка до 14 суток после смерти. Логика ясна — матери, похоронив ребенка, потом буквально живут на кладбище. Но все равно представить это у нас — невероятно, конечно.

В Польше недавно нам сначала показали образцовый хоспис. Очень хороший, такой, как наш. А потом, по их меркам, не очень хороший. Сухой какой-то, темный, закрытый, унылый. Но там нет проблем с обезболиванием, персоналом, оборудованием, финансированием. Я тогда вышла из него и сказала коллеге — я готова расстаться с Первым московским хосписом вот прямо на следующий день, после того, как все наши станут такими же, как этот плохой польский.

Андрей Козенко

Москва

• Напишите нам

30 декабря 2017 года

Уважаемый г-н Хрипун Алексей Иванович!
У меян жена инвалид 1 гр (онкология), поэтому знаю на собственном более 2-х летнем опыте, как не просто получить своевременную помощь, необходимые лекарства. Знаю, сколько людей жалуются, «бьют в колокола» и т.д., а мне бы очень хотелось поблагодарить нашего врача общей практики Светлова Сергея Владимировича, зав. терапевтического отделения Колесову Ольгу Анатольевну и старшую медсестру Устинову Наталью валерьевну, которые кроме безусловного профессионализма, имеют чуткое и доброе сердце, не считаясь с чрезмерной перегруженностью, помогли сберечь нервы и силы больным людям и мне мужу, когда выписывались 27.12.17 из Центра паллиативной помощи ДЗМ (ул.Двинцев д.6 стр.3) помогли оперативно решить вопрос с выпиской MST, когда это было очень четко по времени нужно было сделать. Одновременно выражаем огромную благодарность лечащему врачу от Бога центра Ахметову Эдуарду Равиловичу, который буквально возродил мою жену из небытия к жизни и,конечно, руководителя паллиативной Анну Константиновну Федермессер за ее подвиг служения и очень важного развития паллиативного движения в столице.

С Почтением, пожеланием к Новому году и Рождеству здоровья, энергии и сил в развитии ДЗМ! Александр Геннадьевич Лебедев коренной активный москвич.

28 декабря 2017 года

Добрый день! Пишу вам с огромным желанием отметить самыми тёплыми и светлыми словами заведение, существование которого, перевернуло все мое представление о отношении медицинских организаций к престарелым больным людям. Я пишу о Хосписе№3, расположенному по адресу город Москва улица Поляны дом4. У момей мамы медуплярный рак 4 степени, четыре года назад ей была сделана операция в онкологическом центре им.Блохина. В последний год состояние ее ухудшилось, мама сильно похудела, перестала кушать, на шее вылезли страшные лимфоузлы, все походы по поликлиникам, у каких врачей она только не была, казались нереальным издевательством. И вот судьба привела нас в вышеназванный хоспис. Боже, это просто рай. Сказать, что они преобразили жизнь человека, ничего не сказать. Прекрасная обстановка, красивая домашняя атмосфера, уют, тепло, хрустальная чистота. персонал в этом замечательном месте работает только по призванию, отношение к каждому больному, как к родному человеку, безграничное уважение и профессионализм. Спасибо огромное за то, что в нашем мире существуют такие места, которые не хочется покидать, которые дают реальное облегчение и людям опять хочется жить.

Романова А.Г.

28 декабря 2017 года

Поздравляю Вас лично и весь коллектив Вашего центра с Новым 2018 годом и Рождеством. Желаю Вам здоровья, счастья, благополучия и успехов в Вашем трудном и Благородном труде.

С уважением, Кузьминская Л.А.

27 декабря 2017 года

Выражаю свою благодарность доктору выездной патронажной службы «многопрофильного центра паллиативной помощи ДЗМ» Левину Илье Алексеевичу за искреннее, квалифицированное отношение к моей дочери Надежко А.В. 1989 г.р. — инвалида 1-й группы.

Осмотр и рекомендации по диагностике и лечению были даны грамотно, конкретно и с большим знанием своей специальности. Прошу отметить доктора Левина Илью Алексеевича благодарностью и материальным вознаграждением.
Если бы все доктора были такими!

Надежко Галина Михайловна.

27.12.2017
За добре отношение, за понимание, за поддержку, за помощь — Большое человеческое спасибо всему коллективу выездной патронажной службе «Хосписа №2 Дегунино», г.Москвы.
Хочу выразить признательность, благодарность социальному работнику Державиной Евгении Владимировне, врачу Мкртчану Гегаму Воскановичу, медсестрам Вере, Наталье Михайловне за профессионализм, доброе отношение к пациентам.
Побольше бы таких неравнодушных работников хосписа!
С новогодними Вас праздниками и Рождеством.
Успехов Вам в очень нужном и благородном труде.
Здоровья, счастья в личной жизни.
С уважением, пациентка хосписа.

23.12.2017
Выражаю благодарность врачу «Центра паллиативной медицины» Ахметову Эдуарду Равиловичу за чуткое, внимательное и бережное отношение к пациентке Рабковой Раисе Дмитриевне.
Высокий профессионализм, чувство ответственности и доброта этого врача помогают нам в тяжелой жизненной ситуации.

16 декабря 2017 года
Я, Шапаренко Фаина Петровна и вся наша семья, хотим выразить искреннюю благодарность и поздравить с наступающим Новым годом всех сотрудников Первого московского по ул, Доватора 10. Мой муж, Юрий Яковлевич, находился в хосписе в тяжелом состоянии (онкология мозга) три недели. Все это время мы видели, как работают сотрудники хосписа. Это замечательные люди, очень внимательные, добрые. Как они скрашивают последние дни тяжело больных людей! Как они умеют утешить родных, когда больной уходит из жизни! Спасибо им за все!
С уважением, вся наша семья.

06 декабря 2017 года

Уважаемая Вероника Игоревна!
Уважаемый Алексей Иванович!

Хочу выразить Вам огромную благодарность за организацию работы в ГБУЗ «ЦПМ ДЗМ» филиал «Хоспис» Зеленорад. Я нахожусь на лечении в хосписе и мне стало значительно лучше. Великолепный коллектив, в котором все работает так, как надо. Любая просьба выполняется. А как вкусно готовят повара!
Руководит коллективом Артыкова Наталья Петровна. Она заботится обо всех в хосписе. Зав. стационар. отделением Безденежных Галина Евгеньевна. А как помогают медсестрички и санитарки! Знают о нас практически все, и чем могут помогают. Низкий поклон за это.
С уважением, Усков П.А.

4 декабря 2017 года

Выражаю Вам огромную благодарнсоть за организацию работы в ГБУЗ «ЦПМ ДЗМ» филиал «Хоспис «Зеленоград»». Моя бабушка, Спирина Нина Федоровна, получает лечение в вышеназванном учреждении и ей стало гораздо лучше, не только физически, но, и морально, и эмоционально.

Прекрасно подобранный коллектив медицинских и немедицинских работников. К кому не обратишься с вопросом или просьбой — немедленно откликнутся и помогут.

Здесь не забывают ни о чем, поздравляют с Днем рождени находящихся на лечении в хосписе больных. А какие концерты проходят здесь… Как было приятно ощущать заботу и внимание к себе со стороны совершенно посторонних людей в наше непростое время. Но теперь я понимаю, что все они стали нам, как родные.

Здесь посещает пациентов православный батюшка, что особенно важно для неходячих больных.
Хотелось бы перечислить всех врачей, медсестер, поваров, администрацию, уборщиц, но, к сожалению, я не знаю их пофамильно.

Очень хотелось, чтобы Вы отметили этот достойный во всех отношениях коллектив, особенно в преддверии Нового года!

Так же я поздравляю Вас с наступающим Новым, 2018 годом.

С уважением, Панина Елизавета Евгеньевна.

4 декабря 2017 года
Выражаю Вам огромную благодарность за организацию работы в ГБУЗ «ЦПМ ДЗМ» филиал хоспис «Зеленоград». Моя бабушка, Спирина Нина Федоровна, получает лечение в вышеназванном учреждении и ей стало гораздо лучше, не только физически, но, и морально, и эмоционально.
Прекрасно подобранный коллектив медицинских и немедицинских работников. К кому не обратишься с вопросом или просьбой – немедленно откликнутся и помогут.
Здесь не забывают ни о чем, поздравляют с Днем рождения находящийся на лечении в Хосписе больных. А какие концерты проходят здесь… Как было приятно ощущать заботу и внимание к себе со стороны совершенно посторонних людей в наше непростое время. Но теперь я понимаю, что все они стали нам, как родные.
Здесь посещает пациентов православный батюшка, что особенно важно для неходячих больных.
Хотелось бы перечислить всех врачей, медсестер, поваров, администрацию, уборщиц, но, к сожалению, я не знаю их пофамильно.
Очень хотелось бы, чтобы вы отметили этот достойный во всех отношениях коллектив, особенно преддверии Нового года!
Также я поздравляю Вас с наступающим Новым, 2018 годом!
С Уважением, Панина Елизавета Евгеньевна.

8.10.2017 г.
Мой муж Гороховский Юрий Павлович 17 июня 1941г. рождения, инвалид 2 группы по болезни Паркинсона, 11 декабря 2015 г. перенесший операцию – субтотальную дистальную резекцию желудка в онкологическом клиническом диспансере №1 ДЗ г. Москвы, благополучно прожив полтора года, стал мучиться от сильных болей. Врачи скорой помощи 23.08.2017 г. поставили диагноз: раковая интоксикация. Врач-онколог ОКД №1 Довженко Екатерина Петровна назначила адекватное обезболивающее и выписала направление в хоспис №1 имени В.В. Миллионщиковой. К нам домой приезжали из хосписа №1 врач-онколог и медсестры выездной патронажной службы. Назначенные лекарства муж из последних сил принимал, но уже не ел, не мог говорить, глотал таблетки и пил с трудом. Мне 71 год, дочка в возрасте 41 года умела 03.11.2016г. и помочь кроме хосписа некому. Но муж, который несколько раз лежал в больницах Москвы, категорически отказался ехать в хоспис при первом моем вызове, желая умереть дома, не представляя от чего он отказывается. И только когда он не мог уже глотать обезболивающие средства и стонал от боли и стал терять сознание, я повторно вызвала выездную патронажную службу. Как только мы приехали, его вымыли, побрили, обезболили и наконец он заснул без боли. Сердечное спасибо врачу Головастовой Марии Владимировне и многочисленным медсестрам за проявленное внимание, трепетное, уважительное, терпеливое отношение к тяжело больному человеку. С таким отношением к больным ы не встречались. Низкий поклон и огромная благодарность врачу и медсестрам. Спасибо спонсорам, оказывающим помощь хоспису №1. Пробыл муж в хосписе два дня и умер 14.09.2017 г. без боли от рака желудка с метастазами печени.
С уважением, Гороховская Г.И.

Уважаемая Анна Константиновна!
Хочу выразить сердечную благодарность всем без исключения сотрудникам ХосписаNo8 в Некрасовке за их чуткое и внимательное отношение к моей болеющей маме Золотовой Светлане Михайловне. Моя мама поступила в хоспис в июле 2017 года в очень плохом состоянии, с большой потерей веса, с тяжёлыми проявлениями ее онкологического заболевания. Благодаря высокой квалификации мед.персонала, а также современному имеющемуся оборудованию, удалось остановить прогресс заболевания, и мама стала чувствовать себя намного лучше.
Хотелось бы отметить слаженную работу всего коллектива под руководством высокопрофессионального заведующего Панкратенко Олега Анатольевича: идеальная чистота как внутри палат, так и в холлах и коридорах всего здания; создан необыкновенной красоты зимний сад и мини-зоопарк, где так часто мы проводили время; на территории вокруг здания посажено большое количество цветов, за всеми зелеными насаждениями виден постоянный уход. Больше всего удивило то, что многие палаты имеют выезд в сад, и сотрудники неоднократно помогали моей маме гулять в саду на кровати, т.к. она была лежачей больной. Приятно удивило, что в Хосписе заведён порядок обязательного еженедельного «банного дня»: до Хосписа мама лежала во множестве больниц, и такое правило не было принято нигде! К своей неосведомленности, я и не предполагала, что для мытья лежачих больных есть специализированное оборудование, которое нам и предоставляли.
Также надо отметить разнообразную и необыкновенно вкусную еду, приготовленную специально для тяжелых больных: воздушная, ароматная, легкоусвояемая, по cловам моей мамы – потрясающая. В том числе и благодаря такой пище, моя мама стала набирать вес и появились силы для борьбы с болезнью. Готовясь к выписке, я и моя мама желаем всем сотрудникам ХосписаNo8 успехов в таком благородном деле.
Спасибо.
4.10.2017.

13.09.2017г.
Уважаемые господа!
Выражаю сердечную благодарность Выездной Службе Хосписа№1г.Москвы за отличную работу по организации помощи онкобольным и заботу о моей матери Поповой Пелагее Павловне, проживавшей по адресу: ул. Ватутина, д.18, кв.33. Персонально большое спасибо врачам Карине Османовне и Сергею Петровичу, а также медсестрам Любе, кате и Наташе, которые самоотверженно поддерживали мою мать в последний самый тяжелый период ее жизни. Увы, тяжелая болезнь и возраст неотвратимы…
С уважением, Попов Евгений Николаевич (Москва, ул. Василисы Кожиной, д.6, корп.1, кв.123)

Медицина в наши дни может многое, но не всё. Порой врачи разводят руками — помочь человеку уже невозможно. Но если пациента нельзя вылечить, то облегчить его страдания можно и нужно. Именно на это направлена паллиативная медицина. Специальные медучреждения — хосписы — созданы для того, чтобы поддержать неизлечимо больных людей, создав для них достойные условия на закате жизни.

Хоспис как одна из форм паллиативной помощи

Цель паллиативной медицины не в излечении пациента, а в:

• обеспечении ему достойного качества жизни, когда надежды уже нет;
• предотвращении страданий и купировании симптомов;
• продлении жизни;
• помощи близким больного.

Хосписы занимают в структуре паллиативной медицины важное место. Их деятельность регулируется приказами Минздрава России от 15.11.2012 № 915н «Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи населению по профилю «онкология» (в том числе приложениями 28–29) и от 14.04.2015 № 187н «Об утверждении Порядка оказания паллиативной медицинской помощи взрослому населению». Сегодня в нашей стране работают как государственные, так и частные — коммерческие и благотворительные — хосписы для онкологических больных.

В хосписах оказывают помощь не только медицинскую, но и социальную, психологическую. Неизлечимая болезнь — серьезное испытание и для самого больного, и для его семьи. Поэтому в хосписах работает штат психологов, помогающих людям принять эту ситуацию.

Интересный факт
Хосписы существуют давно. В XIX веке так называли монастырские больницы, где находили приют безнадежно больные и престарелые люди. Первый хоспис в современном понимании был открыт в 1840-х годах во Франции.

Не каждому неизлечимо больному необходим хоспис. Основными показаниями для паллиативного лечения являются:

• тяжелые симптомы (например, сильная боль), которые невозможно купировать на дому;
• необходимость выполнения врачебных процедур для снятия таких симптомов;
• неблагоприятная социальная обстановка в собственном доме больного и отсутствие возможности оказывать паллиативную помощь по месту жительства.

Список заболеваний, при которых больной имеет право на помощь в рамках паллиативной медицины, довольно обширен. Он включает в себя:

• онкологические болезни;
• органную недостаточность в стадии декомпенсации;
• хронические прогрессирующие заболевания терапевтического профиля в терминальной стадии;
• необратимые нарушения мозгового кровообращения;
• последствия травм;
• дегенеративные заболевания нервной системы на поздних стадиях;
• различные формы деменции, в том числе болезнь Альцгеймера.

Порядок оказания паллиативной помощи в хосписе

В нашей стране амбулаторная паллиативная помощь оказывается выездными патронажными бригадами и отделениями паллиативной медицины в поликлиниках, а стационарная — в центрах паллиативной медицины. Направление для оказания онкологическим больным помощи амбулаторно выдает врач-онколог или же терапевт — при наличии заключения специалиста-онколога, подтверждающего, что болезнь неизлечима. Для стационарного лечения необходимо направление от врача любой паллиативной службы.

Помощь, которая оказывается в хосписах и отделениях паллиативной медицины, включает в себя:

• обезболивание;
• поддержание и компенсацию функций организма;
• психологическую помощь;
• медицинский надзор и сестринский уход.

Иногда при хосписах работают люди, оказывающие и юридическую поддержку больным и их семьям.

На бумаге это звучит неплохо. Однако в реальности ситуация с паллиативной медициной сложнее. Далеко не везде есть кабинеты паллиативной помощи, выездных бригад не хватает, а бесплатные хосписы переполнены, да и условия во многих из них не выдерживают критики.

Именно поэтому в последние годы растет и ширится сеть частных центров паллиативной медицины.

Онкологические хосписы в Москве

Бесплатные хосписы

В государственных хосписах можно получить помощь бесплатно — при наличии направления от врача и свободных мест. В Москве таких учреждений всего 8. Мы расскажем о лучшем и наиболее известном из них:

Первый Московский хоспис

«Первый Московский хоспис им. В.В. Миллионщиковой Департамента здравоохранения города Москвы» — учреждение, где неизлечимые онкологические больные могут получить бесплатную помощь. Хоспис работает уже 16 лет. С июля этого года под его эгидой объединились все подобные бюджетные заведения столицы. Учреждение предоставляет медицинские и социальные услуги самого высокого уровня. Здесь оказывают как медицинскую и психологическую, так духовную и юридическую поддержку больным. В «Первом московском хосписе» имеется амбулаторно-поликлиническое отделение и выездная сестринская служба для помощи больным на дому, стационар, отдел социальной и медицинской работы.

Все хосписы, входящие в структуру «Первого московского хосписа», располагаются в просторных комфортабельных зданиях в разных районах Москвы. Требования к персоналу весьма высокие: здесь работают только высококвалифицированные врачи и медсестры с большим опытом работы с онкологическими больными.

Однако возможности этого во всех отношениях образцового хосписа невелики — всего во всех его подразделениях насчитывается 240 койко-мест, и принять больше больных он просто не может. Поэтому найти место здесь порой бывает трудно.

Платные хосписы для онкобольных

Попасть в платный хоспис проще, их загруженность меньше, чем у муниципальных учреждений. В среднем день пребывания в хорошем частном центре паллиативной медицины обходится в 3000–7000 рублей. Цена пребывания в частном хосписе для онкобольных зависит как от уровня учреждения, так и от варианта размещения: место в палате, рассчитанной на 2–4-х пациентов, обойдется дешевле, чем размещение в одноместной палате.

«Европейская клиника хирургии и онкологии»

Один из немногих частных медицинских центров, где занимаются именно лечением онкологических заболеваний, а также помощью безнадежно больным. При центре работает хоспис, отличительная особенность которого — разносторонний подход к паллиативной медицине. Здесь, в отличие от многих хосписов, не просто стараются купировать боль, но и проводят лечебные мероприятия, позволяющие поддержать угасающие функции и восстановить утраченные. Также с пациентами работают психологи и психотерапевты, можно пройти курс реабилитации после химиотерапии и операций. Это позволяет продлить активную жизнь, вернуть людям возможность общаться с родными.

Клиника оснащена самым современным оборудованием, а в штате работают признанные специалисты, прошедшие дополнительное обучение в европейских медцентрах этого типа. Пациенты размещаются в удобных палатах, им предоставляется не только медицинский уход и лечение, но и достойный уровень сервиса.

Лечение в хосписе может быть и бессрочным, и ограниченным временными рамками. Если за месяц состояние улучшилось и стабилизировалось, больного могут отправить домой под присмотр патронажной службы. Но многим приходится проводить в хосписе долгие месяцы. Если кому-то из ваших близких требуется такая помощь, проверьте все доступные хосписы самостоятельно. Вы должны точно знать, что дорогому для вас человеку будет там комфортно, что психологическая обстановка в хосписе подойдет ему, а врачи и медсестры сделают все возможное, чтобы облегчить его страдания.

Важно также знать полный список услуг. Одни хосписы ограничиваются базовым сестринским уходом и снятием боли, другие подходят к вопросу более серьезно. Например, в хосписе «Европейской клиники хирургии и онкологии» предусмотрены программы реабилитации и восстановления утраченных функций. Правильный подход к паллиативной помощи онкологическим больным может продлить активную жизнь, уменьшить проявления болезни и побочные эффекты лечения.

разбор 11:03, 15 июля 2019

О паллиативной помощи и о том, что она есть в России, слышали уже многие — но в реальности мало кто представляет, как она устроена. Эта помощь — только для неизлечимо больных людей? Или их родственникам, которые переживают трудные времена, тоже помогут? Как смотреть в глаза человеку, которого ты отвез в хоспис? Куда звонить, если кажется, что у вас требуют деньги за то, что положено вам по закону? В рамках проекта MeduzaCare мы попросили просветительский проект «Про паллиатив», созданный фондом помощи хосписам «Вера», ответить на самые важные вопросы о паллиативной помощи.

Другие материалы MeduzaCare собраны на специальном экране.

Паллиативная помощь — это обезболивание и профилактика пролежней?

Не только. Это всеобъемлющая помощь человеку с неизлечимым прогрессирующим заболеванием: ему подбирают или корректируют схему обезболивания, помогают избавиться от симптомов заболевания (одышка, тошнота, отеки и прочее), оказывают психологическую и юридическую поддержку. А еще всеми возможными способами стараются обеспечить лучшее качество жизни. Поэтому концерты, сладости, уют в хосписе — такая же часть паллиативной помощи, как гигиена или обезболивание. Право каждого человека — провести последние дни жизни так, чтобы было не больно, не одиноко, не стыдно — а значит, не страшно.

Кроме того, паллиативная помощь — это еще и поддержка родственников больного, у которых возникают медицинские, психологические и юридические проблемы. Этим людям может быть очень тяжело, особенно если они не привыкли просить о помощи и все делают сами.

Реклама

В хосписы попадают только те, у кого рак?

Хосписы и паллиативные отделения в России в принципе предназначены для неизлечимо больных людей, у которых исчерпаны возможности радикального лечения и медицинской реабилитации. В их число входят пациенты с разными формами злокачественных новообразований (их действительно большинство), но также люди с деменцией, боковым амиотрофическим склерозом и многими другими тяжелыми заболеваниями.

Если я сдам близкого в хоспис, как ему потом смотреть в глаза?

Во-первых, в хосписы не «сдают». Их выбирают сами пациенты или их родные как наиболее оптимальное решение, когда требуемая помощь по каким-то причинам невозможна в домашних условиях. Так бывает, когда пациенту нужно медицинское оборудование или специальный уход, который родственники не в силах обеспечить. Или человек одинок — и о нем некому позаботиться. В хосписе же человеку будут давать необходимые обезболивающие препараты и помогут избавиться от неприятных симптомов. В любом случае в хоспис обращаются, получив рекомендацию врача и совместно обсудив этот выбор.

Во-вторых, выбор в пользу хосписа не означает, что вы бросаете близкого человека. В московских государственных хосписах разрешено круглосуточно посещать близких, оставаться с ними на ночь, приходить с детьми и даже домашними животными. Вы можете быть рядом сколько захотите. При этом медицинский персонал будет помогать вашему близкому так, чтобы у вас оставались силы и настроение на самое важное: разговоры, прогулки, объятия и проживание каждого момента вместе.

Из хосписов люди не возвращаются?

Зависит от конкретного случая. Обычно паллиативную помощь в России оказывают людям, которым осталось жить меньше года. Но бывает, что из хосписа выписываются домой после того, как человек получил симптоматическую терапию и обезболивание.

Вообще, средний срок пребывания в хосписе — три недели. Он может продлеваться по решению лечащего врача, но часто бывает и меньше. Все зависит от целей и задач, поставленных перед госпитализацией. Иногда нужно решить конкретную медицинскую проблему: убрать жидкость из брюшной или плевральной полости, подобрать обезболивающую терапию. С этими задачами можно справиться и за неделю-две. А иногда человеку, ухаживающему за близким, самому нужно лечь в больницу на плановое обследование или уехать в командировку.

Паллиативная помощь бесплатна?

Да. Бесплатная паллиативная помощь гарантируется государством — это прописано в программе государственных гарантий. Кстати, в 2019 году там впервые указали, что у человека есть право бесплатно получить такую помощь в том городе, где он оказался, даже если у него нет регистрации. В положении об оказании паллиативной помощи зафиксирован весь объем помощи, который положен тяжелобольному ребенку или взрослому.

В Москве в государственных учреждениях, оказывающих паллиативную помощь, нет платных услуг. Если с вас все же потребовали деньги, это повод для жалобы в координационный центр по телефону +7 (499) 940 19 48.

В регионах дела обстоят по-разному: где-то паллиативная помощь действительно бесплатна, где-то в государственных больницах помимо бесплатных есть и платные паллиативные койки. Существуют и государственные учреждения, формально оказывающие паллиативную помощь, хотя на деле она включает в себя только помощь врача: сестринский уход ложится на плечи родственников, либо предлагается за деньги.

Также есть частные хосписы, где предоставляют платные услуги. Но прежде чем обратиться в такой хоспис, проверьте, есть ли у него лицензия на медицинскую деятельность и работу с опиоидными анальгетиками, изучите отзывы и подумайте, стоит ли платить за услугу, которую могут оказать и без денег.

Если не хочется в хоспис, придется страдать дома?

Страдать не нужно нигде. Подавляющее большинство пациентов остаются дома. К ним приезжают медицинские работники из выездной службы: помогают с обезболиванием и тягостными симптомами, учат близких необходимым навыкам, консультируют о том, как получить социальную помощь. Если выездная служба в вашем регионе работает не во всех населенных пунктах, паллиативную первичную помощь окажут сотрудники фельдшерско-акушерских пунктов.

У фонда помощи хосписам «Вера» есть проект «Мастерская заботы», который учит разным аспектам ухода родственников тяжелобольных людей: как перемещать и кормить пациента, как организовать пространство, как избежать эмоционального выгорания. Видеоуроки «Мастерской заботы» можно посмотреть на ютьюб-канале. Любые медицинские, социальные, юридические, психологические вопросы можно задать, позвонив на горячую линию помощи неизлечимо больным людям — 8-800-700-84-36.

Куда обращаться, если моему близкому нужна паллиативная помощь?

Сначала нужно обратиться к лечащему врачу. Он скажет, как лучше получить помощь — в стационаре или дома. Паллиативная помощь может оказываться дома, в хосписе, отделении паллиативной помощи в больнице, доме/отделении сестринского ухода, кабинете паллиативной помощи в поликлинике. Если врач не может ответить, позвоните на все ту же горячую линию помощи неизлечимо больным людям — по номеру 8 800 700 84 36. Она работает круглосуточно и бесплатно. Специалисты расскажут, как вы можете получить необходимую помощь.

Реклама

Люди, живущие в Москве, получают паллиативную помощь в специализированных отделениях при больницах, Центре паллиативной помощи и его восьми филиалах-хосписах. Если вы хотите, чтобы ваш близкий оказался в одном из них, позвоните в координационный центр — 8 (499) 940-19-48. Диспетчеры работают круглосуточно, включая выходные и праздничные дни.

Для постановки на учет не требуется присутствие пациента, документы может привезти родственник или близкий. Можно просто прислать скан-копии документов по электронной почте lifelist@zdrav.mos.ru. В теме сообщения укажите: «Постановка на учет». После получения данных диспетчер координационного центра свяжется с вами, чтобы обсудить, как организовать первый ознакомительный визит. Подробную памятку о схеме получения паллиативной помощи в Москве можно скачать по . В регионах схема почти такая же.