Каковы цели уголовного наказания

Правосудие и правоохранительная деятельность в евразийском пространстве

Минязева Т.Ф., Добряков Д.А.

ИСПРАВЛЕНИЕ ОСУЖДЁННОГО (ПРЕСТУПНИКА) КАК цЕЛь НАКАЗАНИЯ

цель: Анализ цели исправления осуждённого в уголовном и уголовно-исполнительном праве. Методология: В статье использованы метод анализа, сравнительный, историко-правовой и формально-юридический методы.

Результаты: В данной статье высказывается мнение о целесообразности исключения из текста ч. 2 ст. 43 УК РФ и ч. 1 ст. 1 УИК РФ такой цели наказания, как исправление осужденного (преступника), как недостижимой в условиях существующей системы исполнения наказания, а также по сути своей избыточной.

Новизна/оригинальность/ценность: Статья имеет определённую научную ценность, поскольку в ней аргументируется позиция авторов о целях наказания, отличная от действующего законодательства, и содержатся предложения по его (законодательства) совершенствованию.

Ключевые слова: цель наказания, исправление осужденного (преступника), уголовное наказание, уголовный закон.

Minyazeva T.F., Dobryakov D.A.

REFORMING A CONVICTED PERSON (CRIMINAL) AS THE PuRPOSE OF PuNISHMENT

Purpose: The analysis of the purpose of reforming a convicted person in the criminal and criminal executive law.

Methodology: Method of analysis, comparative, historical-legal and formal-legal methods were used in the article.

Keywords: purpose of punishment, reforming a convicted person (criminal), criminal punishment, criminal (penal) statute.

В научной и учебной литературе отмечается, что вопрос о целях наказания является одним из самых спорных и стабильно привлекает внимание юристов-теоретиков. В ходе возникающей в этой связи дискуссии высказываются самые различные, зачастую полярные мнения, к наиболее радикальным из которых можно отнести, например, предложение вовсе отказаться от уголовно-правовой категории «цели наказания», заменив её «социальными функциями», поскольку они, функции, точнее отражают действительную роль уголовного наказания . Избегая выражения мнения по поводу других взглядов на проблему, уместно отметить, что в рамках данной статьи речь пойдёт не о целях наказания в их совокупности, месте и роли этих целей в уголовном праве, не о разнообразии взглядов и идей по данному поводу (хотя и их тоже придётся коснуться), а лишь об одной из целей наказания, а именно об исправлении осуждённого (преступника — данное уточнение приводится, чтобы подчеркнуть

направленность воздействия именно на преступника — лицо, не только признанное судом виновным в совершении преступления и осуждённое к наказанию, но и являющееся таковым в действительности). Представляется, что исправление преступника имеет ряд особенностей, качественно отличающих его от прочих целей наказания и при этом ставящих под сомнение необходимость упоминания его в законе — как минимум в нынешнем виде.

В ч. 2 ст. 43 УК РФ установлено три цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осуждённого, предупреждение преступности. Несмотря на то, что цели наказания в уголовном законе приведены последовательно, и это может интерпретироваться как попытка законодателя выстроить определённую иерархию целей, представляется верным утверждение, что все цели наказания должны преследоваться солидарно, т. е. в равной степени при назначении каждого наказания .

евразийская

> 2(21) 2016 <

адвокатура

Первая и третья цели не имеют нормативно закрепленной трактовки, а потому могут быть раскрыты широко и очень разнообразно. Некоторые из таких интерпретаций, как то кара вкупе с компенсацией для восстановления социальной справедливости и удержание от совершения преступлений за счёт эффекта устрашения для предупреждения (превенции), кажутся вполне правдоподобными, а следовательно, достижимыми. Но вторая цель наказания — исправление осуждённого, мало того, что самой своей формулировкой вызывает немало вопросов, так ещё и имеет законодательное определение, которое лишь увеличивает число этих вопросов.

Так, ч. 1 ст. 9 УИК РФ определяет исправление осуждённого как формирование у него уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития, а также стимулирование правопо-слушного поведения. Все эти качества полагаются необходимым свидетельством утраты лицом (преступником) признака общественной опасности. В данной связи указывается, что перечисленные качества могут быть выработаны у личности в связи с применением к ней уголовного наказания ; по крайней мере, так считает законодатель, включивший именно такую формулировку определения исправления осуждённого в закон, хотя сомнительным кажется всё, начиная с самого этого определения и заканчивая его (определения) смыслом.

Содержащееся в законе определение исправления осуждённого делает акцент на личности преступника, а не на преступлении, которое эта личность совершила (как следовало бы, ведь наказание, прежде всего, является следствием совершения преступления, а никак не следствием «преступности» какого-то лица), на формировании у лица уважительного отношения к обществу и его ценностям, а не на осознанном воздержании от совершения новых запрещённых уголовным кодексом деяний. Закон содержит норму о социальном исправлении преступника, однако оно, социальное исправление, является задачей воспитательной работы, связанной не только и не столько с назначением и исполнением наказания, сколько с деятельностью всех общественных институтов, отвечающих за социализацию личности . Более корректным здесь будет говорить о цели юридического исправления, т. е. об уже упомянутом осознанном воздержании от совершения новых преступлений, основание которого вовсе не обязательно должно быть связано с качественными изменениями в личности преступника.

Данное в ч. 1 ст. 9 УИК РФ определение исправления осуждённого близко повторяет ст. 20 УК РСФСР, где говорилось, что наказание «имеет целью исправление и перевоспитание осуждённых в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам социалистического общежития». Помимо поправки на изменившиеся с 1960 года приоритеты (упомянуты человек и общество, ни слова о социализме), было исключено упоминание перевоспитания осуждённого, фактически подразумевающееся как часть исправления, а то и вовсе являющееся синонимичным исправлению термином (либо термином, более широким, чем исправление, и включающим в себя исправление как начальный этап процесса перевоспитания). В комментарии к УК РСФСР 1960 года (в редакции 1994 года) отмечается, что исправление и перевоспитание преступника больше относятся к процессу исполнения наказания, т. е. к области уголовно-исполнительного (исполнительно-трудового) права, а не уголовного, в рамках которого наказание отвечает скорее цели предупреждения преступности. Исполнение же наказания «влияет на психику людей и вызывает стимулы законопослушного поведения» . Интересно, что намеченное в советской (и ранней постсоветской) доктрине разделение цели исправления преступника на цель наказания в уголовном праве и цель исполнения наказания в уголовно-исполнительном праве встречается (и даже развивается) и в современное время. Так, например, утверждается, что цель исправления осуждённого в уголовно-исполнительном законодательстве имеет более широкое содержание, чем в уголовном, поскольку предполагает достижение совокупности юридического и социального исправления посредством полного преобразования «социально-психологического облика осуждённого» . Однако подобное деление кажется излишним. Уголовно-исполнительное право носит процессуальный характер по отношению к уголовному и, следовательно, призвано обеспечить (и уточнить) процедуру реализации положений уголовного закона в части наказания. Цель же исправления преступника в уголовно-исполнительном праве представляется не чем иным, как уточнением, легальной трактовкой цели исправления преступника в уголовном праве, т. е. по сути той же самой целью. Но всё это никак не исключает проблемного характера этой цели наказания, а напротив, позволяет говорить о том, что её наличие в законодательстве является отголоском ушедшей в прошлое вслед за старым уголовным законом доктрины.

> 2 (21) 2016 <

Проблемный характер цели исправления преступника как цели наказания обусловлен рядом обстоятельств. Во-первых, можно ли всерьёз отнестись к идее полного преобразования социально-психологического облика преступника в рамках применения уголовного наказания и посредством мер уголовно-правового и уголовно-исполнительного воздействия? Вероятно, да, но лишь если говорить о комплексном воздействии на его личность, в котором наказание будет только одним из элементов воздействия, его частью и при том точно не большей. Гипотетическая же способность уголовного наказания самостоятельно справиться со столь масштабной и сложной задачей обладает чертами околонаучной фантастики, хотя даже в фантастических произведениях подобный подход к значимости наказания (и прочих репрессивных мер со стороны государства) подвергается критике. Например, в романе-антиутопии Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин» есть такие строки: «…обычный преступный элемент, даже самый отпетый …, лучше всего реформировать на чисто медицинском уровне. Убрать криминальные рефлексы — и дело с концом. <.> Наказание для них ничто, сами видите» . Интересно, что изображённые английским писателем результаты альтернативного традиционному уголовному наказанию медицинского «реформирования» преступника — воздействия на личность на уровне физиологии, вовсе не предполагая какого-либо осознания преступности поведения, а равно и формирования неких приемлемых социальных установок, — оказались крайне неоднозначными. В результате даже такая крайняя и «революционная» мера фактически не привела к исправлению преступника. Сильно бы отличался итог, если бы нечто похожее происходило не на страницах художественного произведения, а в действительности? Для наглядности уместно привести данные, характеризующие реальную и более или менее актуальную ситуацию: в 2014 году было осуждено 241765 ранее судимых лиц, а точнее — лиц, имеющих неснятую или непогашенную судимость, что составляет 33,6 % от всех осуждённых лиц (719305 лица) . Вместе с тем, около 187 тысяч лиц были осуждены к лишению свободы три раза и более и содержались в местах лишения свободы в рассматриваемом году (всего же содержалось в местах лишения свободы около 665 тысяч лиц, т. е. речь идёт о 28,1 % от общего числа), при этом абсолютное значение этого показателя росло последовательно с 2012 года . Можно ли сделать из этих «сухих» цифр какие-то выводы? Разве только обобщённые и выглядящие

следующим образом: доля рецидивов преступлений остаётся практически неизменно высокой (ведь треть от всех преступлений — очень весомый показатель), что выявляет недостаточную эффективность применения наказания (даже привлечения к уголовной ответственности как таковой) для цели предупреждения совершения новых преступлений (лицом, ранее привлекавшимся к уголовной ответственности), а уж тем более для цели исправления преступника.

Во-вторых, реальное — юридическое — исправление по сути своей является частным (специальным) предупреждением (превенцией), а никак не какой-то самостоятельной целью наказания. Юридическое исправление лица представляет собой результат реализации цели частного предупреждения и выражается в несовершении новых преступлений вследствие рационального отказа от самой мысли об их возможном совершении. И представляется совершенно не важным, что привело к осознанному отказу лица от совершения нового преступления — некое моральное преображение личности или обыкновенный страх претерпевания негативных последствий наказания вновь. Важен сам факт отказа от совершения нового преступления, именно отказ является показателем эффективности применения уголовной репрессии, а равно и целью наказания, именуемой исправлением , тождественной по содержанию другой цели — частному предупреждению совершения новых преступлений.

В-третьих, цели наказания должны быть реальными, т. е. достижимыми, и достижимыми всеми наказаниями в равной степени. Последнее обстоятельство особенно важно, ведь в законе нет уточнения, что формулировка цели исправления осуждённого относится только к исполнению наказаний, связанных с лишением свободы. А значит не только этот вид наказания (лишение свободы на определённый срок, пожизненное лишение свободы; сюда же можно отнести частично применяемый арест), для которого более или менее детально определены средства исправления осуждённого, и точно не смертная казнь, радикально и окончательно исключающая любую возможность совершения лицом нового преступления, но и все прочие наказания, начиная со штрафа и заканчивая ограничением свободы, должны достигать целей наказания, установленных в уголовном законе. Но могут ли, например, сто пятьдесят часов обязательных работ или штраф в несколько десятков тысяч рублей развить у человека уважение к другим людям, обществу, труду, правилам и нормам человеческого общежития и т. д.? При

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

евразийская

этом речь идёт именно о действительном и ощутимом для лица негативном воздействии, а не о мифическом общественном порицании и прочих дополнительных факторах, лишь теоретически призванных сопутствовать наказанию. Кажется, что в данном контексте цель исправления осуждённого, одинаково определяемая для всех наказаний, недостижима и носит исключительно декларативный характер, что существенно снижает её ценность.

Наличие проблемы, а в данном случае проблемой является недостижимость и неуместная в уголовном праве (и праве вообще) чрезмерная декларативность (т. е. нереальность) исправления осуждённого как цели наказания, подразумевает поиск её решения. В качестве такого решения подходящим кажется если не полное исключение всех упоминаний об исправлении осуждённого из уголовного (из ч. 2 ст. 43 УК РФ) и уголовно-исполнительного законодательства при отождествлении юридического исправления с целью частного предупреждения совершения новых преступлений, то, как минимум, уход от формулировки ч. 1 ст. 9 УИК РФ, содержащей определение (во многом устаревшее и совершенно оторванное от реальности) социального исправления как цели исполнения наказания.

Это, на наш взгляд, заложило бы основу для изменения самого подхода к уголовному законодательству в целом и построению системы наказаний в частности, позволило бы отойти от декларативных норм, не способствующих противодействию преступности, а также послужило бы началом кардинального реформирования уголовного и уголовно-исполнительного законодательства.

Пристатейный библиографический список

4. Сундуров Ф.Р., Талан М.В. Наказание в уголовном праве: учеб. пособ. М.: Статут, 2015.

— адвокатура

5. Уголовный кодекс Российской Федерации: на-учн.-практич. комм. / под ред. Л.Л. Кругликова и Э.С. Тенчова. Ярославль: Влад, 1994.

7. Бёрджесс, Энтони. Заводной апельсин; Семя желания / пер. с англ. В.Б. Бошняка, A.A. Комаринец. M.: АСТ, 2015.

10. Карпец И.И. Наказание. Социальные, правовые и криминологические проблемы. M., 1973.

References (transliterated)

4. Sundurov F.R., Talan M.V. Nakazanie v ugolovnom prave: ucheb. posob. M.: Statut, 2015.

5. Ugolovnyj kodeks Rossijskoj Federacii: nauchn.-praktich. komm. / pod red. L.L. Kruglikova i Je.S. Tencho-va. Jaroslavl’: Vlad, 1994.

7. Bjordzhess, Jentoni. Zavodnoj apel’sin; Semja zhela-nija / per. s angl. V.B. Boshnjaka, A.A. Komarinec. M.: AST, 2015.

Понятие наказания

Многие ученые считают наказуемость одним из обязательных признаков преступления. В самом деле, за каждое преступление, предусмотренное Особенной частью УК РФ, определено наказание. Нет преступления без наказания, равно как без преступления нет наказания. В этом находит отражение принцип неотвратимости ответственности за каждое совершенное преступление.

Наказание — это мера принуждения, применяемая от имени государства по приговору суда к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключающаяся в предусмотренном законом лишении или ограничении прав и свобод осужденного.

Наказание — это мера принуждения. В этом состоит карательная сущность любого уголовного наказания. Она выражается в лишении или ограничении личных, трудовых, имущественных прав преступника, естественно, вне зависимости от его личного к этому отношения.

Наказание — это мера государственного принуждения. Мера ответственности устанавливается приговором государственного института — суда в соответствии с нормами УК РФ, акта, принятого высшим законодательным органом государства. Никакой другой орган (кроме суда) не может назначить уголовное наказание, равно как никакой другой орган, кроме Федерального Собрания РФ, не может устанавливать уголовное наказание за общественно опасное деяние. Исполнение наказания также обеспечивается карательным аппаратом государства.

Только преступление является основанием установления и применения наказания.

Уголовное наказание в целом более сурово, более репрессивно, оно более, чем другие виды юридической ответственности, ущемляет права граждан. Только в рамках уголовной ответственности возможны применение смертной казни, лишение свободы. Те виды наказаний, которые применяются в рамках разных видов ответственности, в уголовном праве тяжелее по срокам и размерам.

Система наказаний обширнее и разнообразнее, чем в иных отраслях права.

Только уголовное наказание влечет такое правовое последствие, как судимость.

Уголовное наказание устанавливается законом, применяется только судом.

Уголовному наказанию свойствен особый порядок его вынесения, определяемый уголовно-процессуальным правом.

Цели наказания

Любое разумное действие человека обязательно должно преследовать определенную цель, в противном случае его можно назвать бессмысленным. Цели во многом определяют пути, методы и средства их достижения. Данные положения целиком относятся и к целям уголовного наказания, которые оказывают сильное, зачастую определяющее влияние на все уголовное право. Так, если основная задача наказания — объявить кару, возмездие за преступление, то соответственно самой популярной санкцией должна стать смертная казнь. Отомрут за ненадобностью такие институты, как условное осуждение, давность привлечения к уголовной ответственности, освобождение от уголовной ответственности и наказания и т. д.

Основными целями наказания в отечественном уголовном праве являются восстаноааение социальной справедливости, а также исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений осужденным (специальная превенция) и иными лицами (общая превенция).

1. Восстановление социальной справедливости. Оно осуществляется применительно как к обществу в целом, так и к потерпевшему в частности: государство частично возмещает причиненный ущерб за счет штрафа, конфискации имущества, исправительных работ и др.; граждане убеждаются в том, что государственные органы способны обеспечить наказание преступника и наказывают его в соответствии с законом исходя из рациональных и социопсихологических соображений, т. е. учитывая начала эффективности, соразмерности, гуманизма. Применительно к потерпевшему социальная справедливость восстанавливается путем защиты законных интересов и прав, нарушенных преступлением. Реализуя эту цель, наказание должно обеспечить и возможность возмещения причиненного вреда, и — в возможных пределах — предусматривается соразмерность лишения или ограничения прав и свобод осужденного страданиям потерпевшего.

2. Специальная превенция. Ее адресатом является лицо, осужденное за преступление. Сам факт совершения преступления свидетельствует о наличии криминогенных свойств личности и характера преступника, а значит, велика вероятность совершения им в будущем новых преступлений. Понятно, что государство не может относиться к такой ситуации безразлично. Оно стремится к исправлению преступника, к замещению отрицательных установок личности преступника на положительные. Таким образом, целью наказания является исправление осужденного, воспитание его как непреступника, т. е. лица, не совершающего преступления хотя бы из страха наказания.

3. Общая превенция. Это предупреждение совершения преступлений иными лицами. Дело в том, что среди законопослушных граждан обязательно есть такая категория лиц, которые хотя и повелением в виде административных, дисциплинарных, просто аморальных проступков демонстрируют возможность и способность совершить также и преступление. В случае гласности судебных процессов, доступности для общества судебных приговоров, свидетельствующих о неотвратимости наказания, такие лица, возможно, не один раз подумают, прежде чем взять в руки нож или отмычку.

4. Возмездие. Эта цель внутренне присуща любому наказанию. В самом деле, суть любого наказания заключается в ограничении или лишении прав, т. е. изменении привычных условий существования в сторону ужесточения. Такой переход с необходимостью вызывает страдания, ощущение наступившего возмездия. Таким образом, элемент кары обязательно присущ уголовному наказанию. Доктрина отечественного уголовного права определяет, что кара, однако, является не самоцелью, а лишь средством достижения цели исправления осужденных посредством устрашения. К сожалению, далеко не всегда уголовное право последовательно придерживается этого принципа, о чем свидетельствует наличие в УК РФ такого вида наказания, как смертная казнь. Понятно, что в этом случае на первый план выходит цель возмездия за преступление, а об исправлении, естественно, речь уже не идет.

Цели уголовного наказания

Цели уголовного наказания — те конечные фактические результаты, которых стремится достичь государство, устанавливая наказание в уголовном законе, определяя меру наказания лицу, виновному в совершении преступления, и применяя эту меру. Согласно ч. 2 ст. 43 УК целями наказания являются восстановление социальной справедливости, а также исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений (превенция).

Цель восстановления социальной справедливости — это по существу модифицированная цель кары (от глагола «корить» — укорять, упрекать, порицать, позорить). Реализация данной цели предполагает не месть, возмездие или требование ужесточения санкций, а справедливое осуждение совершенного преступления, порицание виновного и применение при необходимости предусмотренных уголовным законом лишений и ограничений его прав и свобод за то, что это лицо совершило, и в меру того, что оно совершило, т.е. соразмерное воздаяние виновному за содеянное в целях удовлетворения чувства справедливости граждан, вызванного фактом совершения преступления (обеспечения торжества справедливости), а также исправления виновного и предупреждения новых преступлений. Данная цель не предполагает намеренное причинение страданий осужденному или стремление к устрашению или ужесточению наказаний. Согласно ст. 21 Конституции РФ и ст. 7 УК наказание и иные меры уго- ловно-правового характера не могут иметь целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

Восстановление социальной справедливости (кара) является одной из целей уголовного наказания — не единственной и не главной, но непременной и весьма важной. Это ближайшая цель, достигаемая уже самим фактом справедливого осуждения виновного за то, что он совершил, и в меру того, что он совершил. При этом она является так называемой промежуточной целью, реализация которой служит необходимой предпосылкой и определенной ступенью на пути осуществления иных — перспективных целей, стоящих перед наказанием. Во многих случаях эта цель оказывается единственной реально достигаемой в результате применения уголовного наказания. Другие — перспективные цели исправления осужденного и предупреждения новых преступлений — могут быть достигнуты лишь в будущем, а могут и не быть достигнуты вовсе, что нередко имеет место.

Цель исправления осужденного заключается в изменении посредством применения уголовного наказания негативных свойств личности виновного, приведших его к совершению преступления, чтобы сделать его безопасным, правопослушным членом общества. Эта цель реализуется посредством оказания на осужденного необходимого, вызываемого характером и степенью его социально-нравственной «испорченности», исправительно-воспитательного воздействия при назначении наказания и в процессе его исполнения. Имеет значение использование любых законных и разумных средств позитивного изменения личности и социальных связей осужденного: установление режима отбывания наказания, применение специальных воспитательных мероприятий, привлечение осужденного к полезному труду, общеобразовательное и профессиональное обучение и т.п. Большое значение имеет самовоспитание, стремление самого осужденного к исправлению, которое необходимо всячески стимулировать.

Цель предупреждения совершения новых преступлений (превенция) состоит в том, чтобы посредством применения уголовного наказания в отношении лица, совершившего преступление, добиться, чтобы ни само это лицо, испытавшее воздействие наказания, ни какие-либо другие лица, которым известен факт применения наказания, не совершали преступлений. В УК 1996 г., в отличие от УК 1960 г., эта цель не подразделяется на цели специального и общего предупреждения. Однако предпочтительным является решение, реализованное в ст. 1 УИК, где данная цель сформулирована точнее: «предупреждение новых преступлений как осужденными, так и иными лицами».

Цель специального (частного) предупреждения заключается в оказании на осужденного посредством использования карательных, воспитательных и предупредительных возможностей назначенного ему уголовного наказания такого психологического и иного воспитательно-предупредительного воздействия, которое удерживало бы его в дальнейшем от совершения новых преступлений. Средством реализации данной цели является также лишение или ограничение лица, к которому применено наказание, фактической возможности совершать новые преступления — путем установления контроля за поведением осужденного, изоляции его от общества, лишения его права занимать должности или заниматься определенной деятельностью и т.п. Эта цель достигается неотвратимостью и своевременностью осуждения виновного и применения к нему наказания, а также справедливостью наказания и правильной организацией его исполнения. Определенное удерживающее значение имеет и строгость содержащегося в санкции и реально применяемого наказания. Показателем эффективности осуществления данной цели является реальное снижение уровня рецидива.

Цель общего предупреждения предполагает оказание посредством установления наказания в уголовном законе и фактического его применения к лицу, виновному в совершении преступного деяния, психологического — по существу устрашающего и потому удерживающего воздействия на граждан, способных при определенных условиях совершить то или иное преступление. Общепредупредительное значение имеет как факт обоснованного установления наказания в уголовном законе, так и факт его своевременного и справедливого назначения виновному и надлежащая организация его исполнения. Эффективность достижения этой цели обеспечивается прежде всего строгостью, но еще более — неотвратимостью уголовно-правового воздействия в отношении лиц, виновных в совершении преступлений.

Сформулированные в ч. 2 ст. 43 УК цели наказания служат ориентирами для законодателя и правоприменительных органов государства в решении вопросов наиболее эффективного использования возможностей уголовных наказаний в противодействии преступлениям. Цели наказания лежат в основе предусмотренной УК системы наказаний (ст. 44-59), правил назначения наказания (гл. 10) и системы уголовно-правовых санкций. Цели определяют и характер правоприменительной деятельности, принимаются во внимание при назначении и исполнении наказания.

Все цели наказания тесно между собою связаны, что не исключает изменений в тот или иной период в их соотношении и приоритета одной цели перед другой. Эти изменения могут быть связаны с состоянием преступности в целом, распространенностью и общественной опасностью отдельных видов преступлений, тенденциями в уголовной политике и законодательстве, изменениями в социальной и экономической жизни общества и т.п.

УДК 130.2

НРАВСТВЕННАЯ АСИММЕТРИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И НАКАЗАНИЯ

Воронежский

государственный

университет

С.В. САЛОМАТИН

В статье исследуется проблема нравственной асимметрии преступления и наказания. Воззрения правоведов, этиков, писателей, занимавшихся проблемой наказания, концентрируются вокруг главного: несправедливости наказания.

e-mail: sergolest@mail.ru

Ключевые слова: преступление, наказание, мораль, право, оправдание, справедливость, гуманизация.

Правовая мысль со времен Платона, сказавшего в «Законах», что «никто никогда не должен оставаться безнаказанным за какой бы то ни было поступок»1, не сомневалась в необходимости и неизбежности наказания за совершенное и доказанное преступление. При этом, проблемное поле, связанное с феноменом наказания, выходит за пределы правовой сферы. Традиционно эта проблема привлекает внимание и философии, которая занимается вопросами, связанными не только с неизбежностью преступления, но и с оправданностью наказания.

Несмотря на обильную правовую литературу по наказанию, современные правоведы отмечают, что «…проблема содержания целей наказания продолжает оставаться одним из дискуссионных вопросов как в истории, так и в современной теории права»2. Правоведы также отмечают ряд противоречий, которые свидетельствуют о нравственной асимметрии преступления и наказания: «На сегодняшний день уголовное наказание представляет собой компромисс между моральными представлениями о принуждении как зле и между необходимостью принуждения как основного инструмента власти. Проблематичность наказания заключается в постоянной необходимости согласовывать эти две одинаково важные позиции. Проблемы могут быть окончательно решены либо в случае переосмысления моральных ценностей, либо в случае отказа власти от правового принуждения. Пока этого не произошло, уголовное наказание будет оставаться актуальной и проблематичной темой для этических исследований»3.

Нравственная асимметрия преступления и наказания выявляется наиболее отчетливо на фоне гуманного понимания наказания. Здесь есть определенная закономерность: чем гуманнее понимания наказания, тем несправедливее являются наказания, отступающие от этой нормы.

Парадигму гуманности наказания задал итальянский гуманист XVIII века Ч. Бекка-риа: «.чтобы ни одно наказание не было проявлением насилия одного или многих над отдельным гражданином, оно должно быть по своей сути гласным, незамедлительным, неотвратимым, минимальным из всех возможных при данных обстоятельствах, соразмерным преступлению и предусмотренным в законах»4. Таково идеальное, даже идеалистическое понимание наказание, которое, возможно, в полной мере и не осуществимо на практике. Но как идеал, это гуманная норма должна существовать, задавая меру должного для существующей практики.

Важнейшим положением в определении Беккариа является указание на то, наказание не должно быть проявлением насилия. Это, пожалуй, самое слабое и уязвимое место в правоприменительной практике. На основании анализа воззрений Ф.М. Достоевского можно сказать, что наказующий, как правило, сам становится насильником. Это говорит о том, что исполнение наказание, как и само наказание, не является нейтраль-

1 Платон. Законы / Платон / / Сочинения в трех томах. Т. 3. Ч. 2. М., 1972. — С. 340.

2 Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. М., 2002. — С. 55.

3 Блюхер А.Ф. Этические основания и аргументы в теориях правового наказания: автореферат дис. канд. филол. наук. М., 2009. С. 14.

4 Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М., 2000. — С. 188.

Серия Философия. Социология. Право. 2014. № 9 (180). Выпуск 28

ным моральным фактором; оно самым глубочайшим образом затрагивает внутренний нравственный мир человека, оказывая на него при этом крайне негативное влияние. Наказание развращает, озлобляет, раскрывая в человеке не только жестокость, но и низость и подлость. Здесь проявляются наиболее садистские и человеконенавистнические наклонности.

Изучив нравственные воззрения Ф.М. Достоевского относительно преступления и наказания, исследователь Н.С. Прокудина делает такой вывод: «Природная наблюдательность автора помогает ему глубоко проникнуть не только в психологию формирования преступного мышления, но и в психологию формирования палаческих наклонностей, а затем сделать вывод о том, что именно безраздельное господство «над телом, кровью и духом» себе подобных развивает в человеке садистские наклонности, которые вначале переходят в привычку и вскоре становятся потребностью. Замечено, что солдаты, дослужившиеся до офицерского чина и получившие возможность расправы, отличаются особенною жестокостью»5.

Н.С. Прокудина также обстоятельно проанализировала тему преступления и наказания в очерках второй половины XIX века (М.Е. Салтыков-Щедрин, А.П. Чехов, П.Ф. Якубович, Н.М. Ядринцев, В.Г. Короленко, П. Хотымский, В.М. Дорошевич и др.). Картины зверств и мучений над арестантами, о которых говорят русские писатели и публицисты, поражает сознание. В итоге исследователь говорит: «Авторы в своих произведениях прослеживают, как меняется характер преступления и его мотивы и как практически остается неизменным бессмысленное и жестокое наказание, граничащее со зверством, как развращает это наказание не только преступника, но и тех, кто осуществляет его»6.

Такова общая ситуация, характерная, пожалуй, для всех пенитенциарных заведений, в которых всегда имеет место крайне отрицательное влияние заключенных на надзирателей. Влиянием среды можно отчасти объяснить факт жестокости самих исполнителей наказания: находясь долгое время с преступниками, работники пенитенциарных заведений усваивают нормы и ценности, господствующие в этой среде. Привнести же гуманные ценности из внешнего мира они не способны, поскольку сами усваивают ценности преступного мира.

Хотелось бы в этой связи указать на то, что экспериментальные данные современных западных психотерапевтов, работающих с заключенными, подтверждают идею о том, что ценностные границы всех пребывающих в тюремном заведении (и сужденных, и работников) стираются. «Отношение к ценностям в тюрьме формируется чаще всего в зависимости от представителей заключенных. Постоянная близость надзирателей и заключенных несет с собой тесный обмен представлениями о ценностях, причем ценности надзирателей, если они вообще имелись, в этом окружении подвергаются деформации, происходит их адаптация в нежелательном направлении. Таким образом, служащие могут легче жить и работать в тюрьме, поскольку им не приходится постоянно ощущать себя в противоречии со своими взглядами. Одновременно с этим они все больше утрачивают контакты с другими членами нормального общества и попадают во все большую зависимость от связей с заключенными»7.

Иными словами, такова роковая закономерность: тюремные нравы развращают всех, кто там находится. И это, к сожалению, универсально. Это значительным образом проблематизирует вопрос об адекватном и справедливом наказании, поскольку само пребывание в пенитенциарном заведении нравственно деформирует всех там находящихся. Таким образом, нравственная асимметрия преступления и наказания проявляется уже на этом уровне, на уровне несоизмеримости наказания преступлению, которое уже само становится преступлением.

5 Прокурова Н.С. Не сотвори зла. К проблеме преступления и наказания в русской художественной литературе и публицистике. М., 2001. — С. 36.

6 Прокурова Н.С. Там же, с. 106.

7 Райнфрид Х.В. Убийцы, грабители, воры. Психотерапия в системе исполнения наказания. М., 2003. С. 34-35.

Это парадокс, замечаемый, прежде всего и более всего, с нравственной точки зрения. Здесь уместно привести такие слова В.С. Соловьева, подтверждающие эту мысль: «Человек, который на своем нравственном недуге, на своей злобе и безумии основывает свое право действовать и переделывать мир по-своему, — такой человек, каковы бы ни были его внешняя судьба и дела, — по самому существу своему есть убийца; он неизбежно будет насиловать и губить других, и сам неизбежно погибнет от насилия»8.

Тем самым, здесь происходит нарушение принципа Беккариа, согласно которому «суровость наказания должна зависеть от тяжести преступления». Оказывается, его невозможно выполнить в силу нравственной порочности тех, кто наказывает. «Злое» начало не позволяет не только назначить адекватную меру наказания, но и главное ее осуществить. Наказание всегда превышает меру свершенного, что приводит к еще большему ожесточению преступника и самого наказывающего делает преступником, поскольку он, проявляя жестокость по отношению к осужденному, совершает и нравственное, и, по сути, уголовное преступление.

Нужно отметить, что Беккариа одним из первых обратил внимание на несоразмерность между преступлением и наказанием, возведя в аксиому, открытую им закономерность. Но пишет: «Если наслаждение и страдание — движущая сила наделенных чувствами живых существ, если в качестве стимулов, побуждающих людей к самым возвышенным поступкам, невидимый законодатель использовал награду и наказание, то очевидно, что установление неверного соотношения между ними порождает малозаметное, но широко распространенное противоречие, вследствие которого преступления порождаются самими наказаниями»9.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Относительно превышения меры наказания Беккариа строг и категоричен; здесь он называет вещи своими именами: «Любое наказание, не продиктованное крайней необходимостью, является, по словам великого Монтескье, актом насилия. Данное утверждение может быть выражено в более общей форме следующим образом: всякое проявление власти человека над человеком, которое не вызвано крайней необходимостью, — тирания. Таким образом, право верховной власти наказывать за преступления основано на необходимости защищать вверенное ей общественное благо от узурпации его частными лицами»10.

Беккариа говорит и о такой актуальной проблеме, как ошибки при установлении наказаний. Они происходят, по мнению мыслителя, потому что за истинный критерий преступления принимается намерение, тогда как в действительности, таковым является вред, причиняемый обществу. Намерение является слишком шаткой и неосновательной категорией, оно слишком смутно и релятивно, то есть зависит от многих сиюминутных впечатлений и обстоятельств. К тому же в реальности, как отмечает он, «Иногда люди из лучших побуждений наносят обществу непоправимый ущерб. Иногда же, руководствуясь самыми низменными намерениями, приносят ему большую пользу»11.

В конечном итоге, цель наказаний формулируется итальянским гуманистом так: «…целью наказания является не истязание и доставление мучений человеку и не стремление признать не совершившимся преступление, которое уже совершено. … Цель наказания, следовательно, заключается не в чем ином, как в предупреждении новых деяний преступника, наносящих вред его согражданам, и в удержании других от подобных действий. Поэтому следует применять такие наказания и такие способы их использования, которые, будучи адекватны совершенному преступлению, производили бы наиболее сильное и наиболее длительное впечатление на души людей и не причиняли бы преступнику значительных физических страданий»12.

Кроме неоправданной жестокости преступлений, есть еще одна важная проблема, раскрывающая нравственную противоречивость института наказания, которая также была под пристальным вниманием Достоевского. По его собственные словами, его всегда

8 Соловьев В.С. Три речи в память Достоевского. М., 1991- — С. 251.

9 Беккариа Ч. Указ. соч., с. 53.

10 Беккариа Ч. Указ. соч. С. 38.

11 Беккариа Ч. Указ. соч. С. 54.

12 Беккариа Ч. Там же, с. 70.

Серия Философия. Социология. Право. 2014. № 9 (180). Выпуск 28

занимала одна и та же мысль, которую он так и не мог для себя разрешить — это мысль о неискоренимом неравенстве наказаний за одни и те же преступления.

Одно из наиболее серьезных препятствий на пути вынесения адекватного приговора и исполнения справедливого наказания заключается в том, что не всегда до конца ясны истинные намерения и мотивы человека, совершившего преступления. По свидетельству психотерапевтов часто: «… суд не может выявить истинных мотивов преступлений и в результате говорит о цинизме и бесчувственности подсудимого»13.

Неумение понять метафизические истоки преступления, как правило, приводит к тому, что выносится вердикт о психопатологии, либо о невменяемости преступника. Но у преступления есть своя «ночная душа», которая не поддается никакому рациональному истолкованию. В.А. Бачинин, которому принадлежит авторство данного понятия, говорит о его совершенной иррациональности: «То, о чем переживает и о чем мыслит ночная душа, зачастую неизъяснимо и почти не передаваемо на рассудочном языке рациональных понятий. Ни психологи, ни социологи, ни «лекари-социалисты» не знают путей, двигаясь по которым можно было бы приподнять завесу, за которой таится ночная душа. …изъяснения ночной души, в которых она «заголяется и обнажается», вполне могут быть охарактеризованы как цинизм»14.

Это очень глубокая мысль, в которой раскрывается негуманный характер судебной системы, которая уподобляется слепой природной жестокости, вместо того, что бы способствовать тому, чего лишена природа — нравственному исправлению.

Современные авторы также достаточно много уделяют времени анализу нравственного оправдания наказания. Нравственная противоречивость наказания достаточно глубоко раскрыта в монографии И.И. Карпец. Мы можем отметить ее высокие теоретические достоинства. Во-первых, автор стремиться нравственно оправдать наказание, используя при этом гуманистическую аргументацию, схожую с той, которую употреблял Ч. Беккариа.

Прежде всего, примечательно такое понимание наказания: «.наказание — средство специфическое, как специфичны, своеобразны и люди, к которым оно применяется: они социально запущены, в значительной степени нравственно испорчены, причем еще до того, как к ним было применено наказание»15. То есть у обвиняемого есть правовая презумпция невиновности, но нет нравственной презумпции. При этом, ученый говорит о том, что «.нравственного исправления при применения наказания может и не наступить. .Наказание может способствовать переосмыслению человеком нравственных принципов, но может и не способствовать этому»16.

Таково глубочайшее нравственное противоречие наказания, его нравственная ан-тиномичность: наказание способствует нравственному исправлению, и в то же время, может и не способствовать. Это ставит вопрос о целесообразности наказания вообще, и в частности, о видоизменении наказания, поскольку его «моральная эффективность» далеко не однозначна. То есть претензия на нравственную переделку человека посредством наказания оказывается несостоятельным, оно может иметь лишь сдерживающий и устрашающий эффект. Возникает вопрос: насколько сдерживание и устрашение имеют в свою очередь нравственное оправдание? Не кончается ли здесь нравственный эффект, который усматривался вначале, когда наказание мыслилось в этико-педагогическом ключе как исправления и улучшение человека?

Итак, на основание проанализированного материала можно выделить наиболее общие ситуации, в которых проявляется нравственная асимметрия преступления и наказания. Проявляется она в следующих противоречиях:

• между стремлением к справедливости и абсолютной несправедливостью наказания;

13 Райнфрид Х.В. Убийцы, грабители, воры. : Психотерапия в системе исполнения наказания. М., 2003. С. 308.

14Бачинин В.А. Достоевский: метафизика преступления : Худож. феноменология русского прото-модерна. СПб., 2001. — С. 127-128.

15 Карпец И.И. Уголовное право и этика. М., 1985. — С. 187.

16 Там же, с. 194.

• между невозможностью прощения и невозможностью непрощения преступника;

• между намерением к исправлению преступника и фактической неисправимостью его посредством наказания;

• между стремлением к предотвращению новых преступлений и невозможностью снизить преступность посредством наказания;

• между желанием исправлять общественные нравы и реальным их ужесточением при ужесточении наказаний.

Можно найти и большее количество ситуаций и положений, но главное в том, что все противоречия концентрируются вокруг главного: несправедливости наказания. Несправедливость во всех отношениях: к осужденному, к потерпевшему, к обществу в целом. Это не значит, что можно отменять наказания. Необходимо более тщательно с учетом этико-психологических разысканий исследовать случаи преступных деяний с общей установкой на гуманизацию.

Справедливость наказания является искомым, но в полной мере, недостижимым этико-юридическим идеалом, в стремлении к которому вообще возможно правосудие. Недостижимость этого идеала обусловлена нравственными противоречиями, возникающими между преступлением и наказанием (нравственной асимметрией).

Не впадая в детерминистскую теорию о «врожденно зле», необходимо принимать во внимание то, что В. С. Соловьев называл «злобой и безумием», составляющими «основу нашей извращенной природы». Но в этом заложен путь нравственного преодолению этой «злобы», поскольку человеческая природа открыта, и способа к свободному самоопределению как к добру, так и к злу.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

1. Платон. Законы / Платон // Сочинения в трех томах. Т. 3. Ч. 2. М.: Мысль, 1972. -C. 83-470.

2. Зубкова В.И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и практика. М., Норма, 2002. — 269 с.

3. Блюхер А.Ф. Этические основания и аргументы в теориях правового наказания: автореферат дис. канд. филол. наук. М., 2009. — 28 с.

4. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. М. : Междунар. отношения, 2000. — 240 с.

5. Прокурова Н.С. Не сотвори зла. К проблеме преступления и наказания в русской художественной литературе и публицистике. М.: Academia, 2001. — 344 с.

7. Соловьев В.С. Три речи в память Достоевского // Философия искусства и литературная критика. М.: Искусство, 1991. — С. 227-260.

9. Карпец И.И. Уголовное право и этика. М.: Юрид. лит., 1985. — 256 с.

Список литературы

MORAL ASYMMETRY BEETWEEN CRIME AND PUNISHMENT

S.V. SALOMATIN

О.А. Антонов

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПРЕСТУПНОСТИ КАК ПРИОРИТЕТНАЯ ЦЕЛЬ РЕАЛИЗАЦИИ

УГОЛОВНЫХ НАКАЗАНИЙ

В процессе становления и развития уголовного права России вопросы о целях наказаний всегда были дискуссионными и остаются актуальными в настоящее время.

Известный российский ученый-юрист XIX века С.В. Познышев утверждал, что наказание имеет одну цель — предупреждение преступлений . Другой ученый того же времени И.Я. Фойницкий целью наказания считал воздержание от дальнейших преступных деяний . Далее был период, когда цели в законе не регламентировались, например, УК РСФСР 1922, 1924, 1926 годов не только не содержали целей наказания, термин «наказание» вообще отсутствовал, вместо него существовало понятие «мера социальной защиты».

Законодательно цели наказания были закреплены только в УК РСФСР 1960 года, где ч. 1 ст. 20 «Цели наказания» разъясняла: «Наказание не только является карой за совершенное преступление, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденного в духе честного отношения к труду, точного исполнения законов, уважения к правилам социалистического общежития, а также предупреждение совершения новых преступлений, как осужденными, так и иными лицами». Кроме того, в ч. 2 ст. 20 говорилось, что наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства.

В этот период учение о наказании получает новый виток развития. В частности, М.Д. Шаргородский определил цели наказания в виде общего и специального предупреждения преступлений .

С.В. Полубинская считает, что предупреждение преступлений — наиболее важная цель по отношению к другим целям наказания , и мы разделяем ее мнение. Для укрепления данной позиции в дальнейших рассуждениях следует рассмотреть аргументы «за» и «против».

Законодательно УК РФ в ч. 2 ст. 43 предусматривает три цели уголовного наказания:

1) восстановление социальной справедливости;

2) исправление осужденного;

3) предупреждение совершения новых преступлений.

Говоря о цели восстановления социальной справедливости необходимо осмыслить понятие «социальная справедливость», которое в законе отсутствует. Однако термин «справедливость» используется в ст. 6 УК РФ «Принцип справедливости», ч. 1 ст. 60 УК РФ «Общие начала назначения наказания», ч. 2 ст. 43 УК РФ «Понятие и цели уголовного наказания».

В Толковом словаре русского языка «справедливость» означает «истинный». «Истина», в свою очередь, в значении «правда» означает то, что существует в действительности, соответствует реальному положению вещей, посредством которых оцениваются взаимоотношения между людьми, а также поведение индивида в обществе .

Термин «восстановить» означает привести в прежнее состояние .

В обществе, как некой органичной форме существования человечества, сформированы определенные социальные нормы, гарантирующие нормальное существование и развитие в нем индивида. Социальные нормы поведения представляют собой совокупность сформированных обществом представлений о добре и зле. Неразделимая взаимосвязь между деянием и воздаянием, трудом и вознаграждением, преступлением и наказанием, их соответствие являются основанием для существования справедливости в обществе. Проявляется социальная справедливость посредством норм морали, нравственности, которые находят свое отражение в нормах различных отраслей права, в том числе и уголовно-правовых нормах.

Предписания норм конкретной отрасли права реализуются в качестве прав и обязанностей субъектов уголовных правоотношений, исполнение которых обеспечивает состояние справедливости в обществе.

В уголовном праве восстановление социальной справедливости возможно, когда за совершенное преступление последует адекватное общественной опасности наказание, предусмотренное соответствующей санкцией статьи Особенной части УК. Факт неотвратимости наказания создает в обществе состояние справедливости.

Социальная справедливость реализуется в уголовном праве путем возложения на субъектов уголовных правоотношений определенных обязанностей, с одной стороны, и предоставления прав — с другой. Субъектом уголовных правоотношений не выполняется возложенная на него обязанность воздерживаться от совершения общественно опасного деяния, предусмотренного диспозицией

уголовно-правовой нормы, что влечет наступление негативных правовых последствий. Речь идет о преступнике, который противопоставляет себя закону и обществу.

Суд, установив, что лицом не выполнена обязанность воздерживаться от совершения преступлений, возлагает на это лицо обязанность понести наказание. При этом, в соответствии с ч. 1 ст. 6 УК РФ, наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, то есть, соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления обстоятельствам его совершения и личности виновного. Таким образом, в соответствии с законом назначением справедливого наказания обеспечивается реализация принципа справедливости в уголовном праве.

Как уже было отмечено выше, в ч. 2 ст. 43 УК РФ среди целей, стоящих перед уголовным наказанием, законодатель указывает цель исправления осужденного. В Уголовно-исполнительном кодексе РФ ч. 1 ст. 1 «Цели и задачи уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации» указана цель — «исправление». То есть уголовное право устанавливает цель наказания в УК РФ, а нормы УИК РФ предназначены для реализации данной цели в виде исполнения наказания.

Уголовно-исполнительное право регулирует правоотношения, складывающиеся по поводу исполнения наказаний в отношении осужденных. Средства достижения исполнения наказаний раскрывается в ч. 1 ст. 9 УИК РФ «Исправление осужденных и его основные средства», где исправление осужденных представлено как процесс «формирования у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирования правопослушного поведения».

Содержанием цели исправления осужденного выступает устранение у лица такого последствия, как негативное отношение к сформировавшимся ценностям в обществе.

По мнению Н.А. Стручкова, «цель исправления… знаменует достижение такого социальнонравственного состояния личности бывшего преступника, при котором являются, по меньшей мере, устраненными ее негативные свойства, обусловившие прежде совершение общественно опасного поступка или преступное поведение» .

Н.А. Беляев утверждает, что «исправление — это та минимальная задача, которая должна быть решена при исполнении наказания. Об исправлении преступника можно говорить тогда, когда под влиянием наказания в его сознании происходят изменения, при наличии которых преступник хотя и не превращается в активного, сознательного члена нашего общества, но уже становится безопасным для общества» .

Б.Х. Балкаров считает, что исправление осужденного заключается в воспитательном воздействии на его психику и сознание с целью выработки стимулов законопослушного поведения. Исправление предполагает как устранение отрицательных свойств личности осужденного, так и привитие ему положительных качеств .

А.Э. Жалинский полагает, что исправление достигается, когда осужденный не совершает новых преступлений .

Средством, обеспечивающим реализацию цели исправления, выступает ограничение в реализации прав и свобод, объем которых определяется видом и размером назначенного судом наказания и условиями его исполнения.

Наряду с восстановлением социальной справедливости и исправлением осужденного наказание имеет цель предупреждения преступлений. В теории уголовного права предупреждение преступлений подразделяется на частное (частную превенцию) и общее (общую превенцию) .

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Частное предупреждение заключается в предупреждении совершения преступления самим осужденным. При частном предупреждении ставится единственная задача — исключить рецидив ранее судимого лица.

Наказание должно устрашать осужденного, а также лишить его возможности совершить новое преступление. Большинство видов наказаний ставят осужденного в такие условия, которые если не полностью исключают возможность совершения им новых преступлений, то существенно препятствуют этому. Однако не все виды наказания обладают такой способностью в одинаковой мере. В наибольшей степени ограничивает возможность совершения осужденным нового преступления смертная казнь. Пожизненное или срочное лишение свободы также существенно ограничивает возможности совершения осужденным новых преступлений, во всяком случае тех из них, которые могут совершаться на свободе. Лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на период отбывания наказания исключают возможность совершения преступлений, которые связаны с использованием служебного положения или определенной сферы деятельности. Помимо содержащихся в уголовных наказаниях карательных элементов,

ограничивающих возможность совершения осужденным новых преступлений, достижению цели частного предупреждения служат ограничения, порожденные наличием судимости.

Цель общего предупреждения заключается в предупреждении совершения преступлений иными лицами. Предполагается, что факт применения наказания к конкретному лицу, совершившему преступление, должен оказывать превентивное воздействие на других граждан. В теории уголовного права нет единства мнений о том, на кого воздействует наказание в общепредупредительном плане. Согласно преобладающей точке зрения общепредупредительного воздействия наказания адресовано лишь тем лицам, которые склонны к совершению преступлений. На законопослушных граждан применение наказания к осужденному воздействует главным образом в воспитательном аспекте, создает у них убеждение в том, что такие деяния преступны, формирует непримиримое, негативное к ним отношение. Социальное значение термина «предупредить» — «заранее принятыми мерами отвратить» . В уголовно-правовом смысле предупреждение преступлений можно сформулировать как комплекс мер уголовно-правового характера, направленных на предотвращение совершения преступлений. Закономерно возникает вопрос, в отношении каких лиц наказание оказывает предупредительное действие. Так как наказание — мера уголовно-правового характера, то ее воздействие направлено на лиц, обладающих признаками субъектов уголовно-правовых отношений.

Данные признаки содержатся в ст. 19 УК РФ: «Уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом».

Термин «предупреждение преступлений» используется в криминологии и означает целенаправленное воздействие на причины и условия преступности. В работе «Теоретические основы предупреждения преступности», отмечается, что «предупреждение преступности — многоуровневая система государственных и общественных мер, направленных на устранение, ослабление или нейтрализацию причин и условий преступности» .

В основе предупредительного воздействия угрозы наказания лежат психологические аспекты личности. Криминалистом XIX века П.А. Фейербахом, была разработана теория «психологического принуждения». Заключалась она в том, что «психологическое принуждение» выдвигалось ученым как содержание угрозы наказания. В частности, С.В. Познышев писал: «Связывая с виновным совершением известных правонарушений наказание и таким образом открывая каждому, склонному вступить на преступный путь, перспективу известных невыгодных последствий, государство стремится этим путем удерживать граждан от совершения данных деликтов. Оно опирается в своей карательной деятельности на неизменно присущее человеку свойство: избегать страдания…». Перспектива понести наказание должна нейтрализовать стремление совершить преступление. В личности «элементами психологического механизма действия права выступают: правовое средство — интерес — мотив -установка» .

Очевидно, что дифференциация средств, обеспечивающих реализацию предупредительного действия наказания, зависит от лиц, в отношении которых оно направлено.

Относительно средств, обеспечивающих реализацию цели специального предупреждения, в науке не существует единого мнения. Позиция, в соответствии с которой средством, обеспечивающим данную цель, выступает исправление, приводит к следующему логическому выводу. Для того чтобы выступать в качестве средства цели специального предупреждения исправление должно реализоваться. Эта реализация обеспечивается правоограничениями определенного объема. Следовательно, правоограничения, обеспечивающие реализацию исправления, выступающего средством реализации цели специального предупреждения, также выступают средством последней. Таким образом, правоограничения, выступающие содержанием назначенного наказания, являются уголовно-правовым средством реализации цели специального предупреждения.

Объективным показателем эффективности достижения данной цели будет уровень рецидива преступлений. Если недостаточно средств, обеспечивающих цель, то она не может реализоваться. Если цель не реализуется, то не представляется возможным говорить о показателях эффективности. Следовательно, показателем эффективности цели предупреждения преступлений среди осужденных будет уровень рецидива преступлений, совершенных после отбытия наказания.

Рецидив преступлений свидетельствует о том, что заложенная в санкции уголовно-правовой нормы угроза наказания не оказала на лицо предупредительного воздействия. Преступление совершено, и суд вступившим в законную силу обвинительным приговором наделяет лицо статусом осужденного, назначает вид и размер наказания, применяя его либо условно (ст. 73 УК РФ), либо с отсрочкой отбывания (ст. 82 УК РФ).

Назначая условное осуждение, предусмотренное ст. 73 УК РФ, суд представляет шанс осужденному избежать исполнения в отношении него реального наказания, создавая угрозу наказания, вид и размер которого назначен судом в приговоре. Аналогичный механизм предупреждения совершения преступлений осужденными, в отношении которых наказания назначено с отсрочкой отбывания (ст. 82 УК РФ «Отсрочка отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющим малолетних

детей»). Осужденный «…задумывается над тем, что Уголовный кодекс угрожал ему реально. В следующий раз этот преступник уже будет находиться под усиленным влиянием общего предупреждения, устрашение будет усилено тем фактом, что преступник… на личном опыте убедился, что наказание сурово, а угроза реальна».

Из всего сказанного следует, что цель наказания — предупреждение преступлений — реализуется как в отношении реально осужденных, так и в отношении лиц, осужденных условно. Содержанием данной цели выступает удержание лиц от совершения преступлений и достигается данная цель угрозой реального применения наказания, заложенной в санкции уголовно-правовой нормы.

Вышеизложенное позволяет сделать вывод о том, что цель предупреждения совершения преступлений обладает единым содержанием — удержание лиц от совершения преступлений, а также единым средством, которым реализуется данная цель — угрозой наказания.

Некоторые отрасли российского законодательства содержат нормы, работающие на предупреждение преступлений и иных правонарушений. К ним относятся:

— Закон РФ «О безопасности» (1992 г.) относит к их основным функциям и осуществление комплекса мер по предупреждению и нейтрализации внутренних угроз жизненно важным интересам объектов безопасности (ст. 12, 9) ;

— Закон РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» (1995 г.) к числу задач названной деятельности также относит предупреждение преступлений (ст. 2) ;

— нормы уголовно-исполнительного права, регламентирующие порядок освобождения из мест лишения свободы; трудовое и бытовое устройство освобожденных; условно-досрочное освобождение; административный надзор;

— нормы уголовно-процессуального права: о необходимости выявления причин и условий конкретного преступления, о мерах по их устранению посредством вынесения представлений следователя и частных определений суда;

— нормы административного права, регламентирующие оборот оружия, содействующие предупреждению пьянства, наркотизма, проституции;

— нормы гражданско-семейного права, предусматривающие ограничение дееспособности граждан, злоупотребляющих спиртными напитками или наркотическими средствами, регламентирующие порядок лишения либо ограничения родительских прав.

Литература

1. Познышев С.В. Основные вопросы учения о наказании. М., 1904.

2. Фойницкий И.Я. Учение о наказании в связи с тюрьмоведением. СПб., 1889.

3. Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. Л., 1973.

4. Полубинская С.В. Цели уголовного наказания. М., 1990.

5. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1994.

6. Стручков Н.А. Курс исправительно-трудового права. Проблемы Общей части. М., 1984.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

7. Беляев Н.А. Избранные труды. СПб.: Юридический центр «Пресс», 2003.

8. Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. Н. Новгород, 1996.

9. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М., 1998.

10. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. 5-е изд. перераб. и доп. М., Проспект, 2005.

11. Теоретические основы предупреждения преступности. М.: Юрид. лит., 1977.

12. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. Саратов, 1994.

13. Закон Российской Федерации «О безопасности» // Ведомости Совета народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1992. № 15. Ст. 769.

14. Закон РСФСР «О милиции» // Ведомости Совета народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 16. Ст. 503.

15. Федеральный Закон «Об оперативно-розыскной деятельности» // Российская газета. 1995. 18 августа.

УДК 343.241 ББК 67.308

УГОЛОВНОЕ НАКАЗАНИЕ, ЕГО ЦЕЛИ И ПРАКТИКА ПРИМЕНЕНИЯ В СВЕТЕ ФИЛОСОФСКИХ КОНЦЕПЦИЙ НАКАЗАНИЯ

Criminal Penalty, its Purposes and Practice of Application in the Light of Philosophical Concepts of Punishment

И. А. Подройкина (I. Podroykina)

1 кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Ростовского филиала Российской таможенной академии (Ph. D. of Law, Associate Professor of the Department of Criminal Law in Rostov branch of the Russian Customs Academy). E-mail: 919820@mail.ru.

В статье изучается влияние различных философских теорий на определение наказания и его целей, пенологическую практику в России и за рубежом. Анализируется понятие наказания и его цели с позиций теорий возмездия и утилитарных теорий, делается вывод о том, что в основу формирования современного института уголовного наказания в России положена комбинация теорий наказания, что расценивается положительно и может способствовать построению эффективной системы наказаний.

Ключевые слова: теории наказания, пенологическая практика, понятие наказания, цели наказания, система наказаний.

Проблема наказания достаточно часто становилась предметом пристального изучения представителей различных наук, в том числе философов, криминологов, ученых в области уголовного и уголовно-исполнительного права. Однако осуществление конкретной политики по реализации

наказаний требует выработки определенной нормативной теории, а это может сделать только философская рефлексия. Те изменения, которые происходили в уголовной политике, касающиеся наказания и практики его применения, так или иначе, философски обосновывались и предполагают подобное

обоснование и сегодня. Поэтому актуальность исследования обусловлена тем, что именно философия формулирует базисные принципы наказания на уровне нормативной теории, которая, в свою очередь, влияет на определение наказания и его целей, а также практику применения наказаний в конкретном обществе на конкретном этапе его развития.

Сегодня существует настоятельная потребность в пересмотре всей системы уголовных наказаний, критериев построения санкций статей особенной части УК, практики назначения наказания. Думается, что обращение к различным философским концепциям наказания может помочь в решении названной проблемы.

Целью исследования является изучение наказания, его целей и практики применения сквозь призму философских концепций наказания. Для реализации названной цели необходимо решить следующие задачи: определить, какие философские подходы к осмыслению феномена наказания существуют; исследовать изменения института и практики назначения наказания в истории развития общества под воздействием философских концепций; изучить влияние философский концепций на современное понятие наказания, его цели и практику применения в современной России.

Нередко различные теории наказания трактуются таким образом, как будто они представляют собой отдельные дисциплины, которые развиваются в отрыве друг от друга. Даже смешанные теории очень часто оказываются далеки от реального законодательства и пенитенциарной практики. Однако все размышления о наказании должны концентрироваться не на исключительно умозрительных заключениях и отвлеченных концепциях, а опираться на действующее законодательство, реальную судебную практику, учитывать изменения, происходящие в материальной и духовной сфере жизни общества. Одной из важнейших задач философии является не столько попытка оправдания наказания, его целей и видов, сколько «стремление подвергнуть мощный карательный аппарат государства постоянному нормативному контролю и критике — путем формулирования ценностей, на основе которых и можно было бы судить об эффективности этого аппарата и переосмысления его понятийной базы» .

Каждая из существующих теорий возмездия, утилитарных, смешанных и других теорий наказания имеет свои достоинства и недостатки. Спор между приверженцами этих теорий сегодня еще не завершен. Такое положение дел имеет и свои положительные моменты, поскольку оказывает существенное воздействие на развитие теории уголовного права и уголовное законодательство, в том числе и на формирование института наказания.

В 1950-1960-е гг. за рубежом превалировали утилитарные (консеквенциалист-ские) теории, обосновывающие феномен наказания. Под влиянием философских теорий в уголовном законодательстве некоторых зарубежных стран появились так называемые «дуалистические» системы ответственности, которые включают как традиционные системы наказаний, так и разработанные «социологами» меры общественной безопасности . В основу пенологической практики были положены идеи, опиравшиеся на научный анализ причин преступного поведения и воздействия профилактики преступности на конкретные формы и методы уголовного наказания. Разработанные программы и концепции стали основой проекта «государство всеобщего благоденствия», преследовавшего цель превратить пенитенциарную систему в инструмент социальной инженерии, с помощью которого можно было бы предупредить совершение преступлений. По мнению сторонников данного проекта, наказание могло предотвратить совершение преступления с помощью сдерживания потенциальных преступников или лишения свободы осужденных преступников, причем позитивные результаты должны были достигаться благодаря морально-психологическому исправлению и социальной реабилитации преступников. При этом даже высказывалось мнение о том, что вместо того, чтобы наказывать преступников, с ними следует обращаться максимально гуманным образом .

Однако позднее многие реабилитационные программы показали свою несостоятельность, поскольку их внедрение привело к административному произволу и злоупотреблениям. В 1970-1980-е гг. подверглись особенной критике так называемый «реабилитационный метод», который предполагал практику вынесения приговоров с нефиксированным сроком тюремного заключения

(что вело к произвольному и предвзятому отношению к осужденным, проявлявшемуся в решениях об условно-досрочном освобождении), и проект «выборочного лишения свободы», который предполагал изоляцию от общества на длительные сроки «особо опасных» или «закоренелых» преступников и в то же время определял необходимость вынесения мягких приговоров за аналогичные преступления, которые были совершены неумышленно и так называемыми «неопасными» преступниками. Получалось, что люди должны были отправляться в тюрьму не за совершенные преступления, а за то, что они могли бы их совершить, окажись на свободе. Статистика в этот период также показала негативные тенденции — рост уровня преступности. Все перечисленное в совокупности повлекло за собой отказ от идей реформирования пенитенциарной системы, реабилитационная практика была подвергнута серьезной критике, как и пенитенциарный консеквенциализм (утилитаризм) в целом.

В итоге произошел отказ от утилитарных (консеквенциалистских) теорий наказания и возврат к теориям возмездия (к ретрибутивизму). Тезис о «заслуженном возмездии» снова стал популярным и был положен в обоснование наказания как для тюремной администрации, так и для чиновников системы пробации, а самые прогрессивные философы занялись переформулированием ретрибутивистских и иных нон-консеквенциалистских теорий .

В первые годы советской власти в отечественном уголовном праве произошел декларативный отказ от целей возмездия и кары, замена понятия «наказание» на понятие «меры социальной защиты» в Основных началах 1924 г. и УК РСФСР 1926 г., было допущено объективное вменение и т. п. Однако такой отказ был весьма кратковременным, и вскоре в законодательстве снова стал использоваться термин «наказание», а кара рассматривалась в теории уголовного права как сущность, содержание наказания, его цель. При этом практика применения наказания весьма эффективно служила целям грубого ретрибутивизма: достаточно широкое использование смертной казни, массовое назначение наказания в виде лишения свободы, изнуряющий труд удовлетворяли общественную, но в большей степени — политическую жажду мести.

Основной тезис современных теорий возмездия можно сформулировать так: доминирующей целью системы наказаний должна стать гарантия того, что преступники получат «справедливое возмездие» и что им причиняют страдание посредством применения справедливого наказания, назначенного пропорционально серьезности совершенных ими преступлений. В 19701980-е гг. в США тезис о справедливом возмездии стал основным лозунгом движения за вынесение приговоров с конкретно определенным сроком тюремного заключения. В результате этого пенитенциарными властями ряда штатов и федеральными властями были отменены законы о «вилке» срока тюремного заключения в пользу новых правил вынесения приговоров, ограничивающих субъективный фактор в приговорах судов и обеспечивающих большую объективность и точность в практике установления сроков лишения свободы .

Новые правила вынесения приговоров вызвали острые споры и резкую критику, в первую очередь со стороны судей, по мнению которых введение жестких критериев определения вида и размера наказания лишило их прерогативы выносить справедливые приговоры применительно к конкретным ситуациям. Но, несмотря на критику, многие исследователи все же оценивают нововведения, касающиеся закрепления директивных нормативов по вынесению приговоров и фиксированных сроков заключения, как более предпочтительные, чем все еще применяемая в некоторых странах система практически неконтролируемого субъективизма судей.

В Великобритании уголовно-правовая доктрина и практика опираются на комбинацию теорий наказания как возмездия за причиненное зло: наказания как устрашения и наказания как средства исправления преступников. Провозглашается триединая цель наказания — возмездие, устрашение и исправление. В свою очередь, теория устрашения включает в себя задачи общего и специального предупреждения. Истоки этой теории англичане связывают с И. Бентамом, рассматривавшим виновного как жертву, которую надлежит принести в интересах общего предупреждения. Теория исправления, как ее понимают в Великобритании, отступает от наказания за вину, признавая основанием для его применения специфику личности виновного, ее «опасность» для об-

щества. В целом следует обратить внимание на то, что, по мнению ряда западноевропейских ученых, главная задача современного института наказания — не устрашение, не месть государства или общества человеку (постфактум) за преступное деяние, а предупреждение (заблаговременное) преступности .

Отечественное уголовное законодательство и пенологическая практика XX столетия в большей степени опирались на базовый принцип ретрибутивизма, в соответствии с которым наказание должно соответствовать характеру и степени общественной опасности совершенного преступления. Вместе с тем утилитарные теории — устрашения, исправления и др. оставили свой след в истории отечественного уголовного права при формулировании понятия и целей наказания, определении видов наказаний и практики его применения. Так, в уголовном законодательстве советского периода, начиная с первых уголовных кодексов, цель общего и частного предупреждения была обозначена в качестве одной из целей наказания. Позднее появились такие цели, как исправление и перевоспитание.

В современном уголовном законодательстве понятие наказания раскрывается в ч. 1 ст. 43 УК: наказание — это мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда лицу, признанному виновным в совершении преступления, которая заключается в предусмотренных Уголовным кодексом лишении или ограничении прав и свобод этого лица.

Исходя из понятия наказания, невозможно сделать однозначный вывод о том, какая же философская теория положена в его основу. Отказ нашего государства от использования при определении наказания термина «кара» может натолкнуть на мысль, что современный законодатель отказался от идеи возмездия при определении наказания. Однако такой вывод опровергается при анализе ч. 2 ст. 43 УК, в соответствии с которой наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений.

В теории уголовного права социальная справедливость наказания определяется как соответствие назначаемого наказания тяжести преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного . Чем тяжелее

и опаснее совершенное преступление, тем более строгое наказание за него должно последовать. Неотвратимость наказания также выступает свойством социальной справедливости. Неотвратимость наказания, с одной стороны, формирует у осужденного мнение, что, наказав его, с ним поступили справедливо, так же как и с другими. С другой стороны, у членов общества формируется убеждение, что преступник не остался безнаказанным, что справедливость восторжествовала, государство реализовало свою функцию по охране личности, общества и государства от преступных посягательств. Не менее важным аспектом исследуемой цели является и учет интересов потерпевшей стороны. Для реализации цели восстановления социальной справедливости, с точки зрения названного аспекта, необходимо, чтобы лицу, признанному виновным в совершении преступления, было назначено такое наказание, которое породило бы у потерпевшего чувство неотвратимости наказания и справедливости.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Идея соразмерного воздаяния лицу, совершившему преступление, находит отражение и в иных нормах уголовного законодательства. Так, в числе основополагающих принципов уголовного права в ст. 6 УК закреплен принцип справедливости, основным требованием которого является назначение уголовного наказания в соответствии с характером и степенью общественной опасности совершенного преступления. Это же положение воспроизводится и при определении общих начал назначения наказания в ст. 60 УК. Идея справедливого воздания отражается в норме о возможности применения смертной казни как одного из видов уголовного наказания, в законодательном установлении формализованных пределов фактического отбытия наказания, при наличии которых осужденный может быть условно-досрочно освобожден, и других.

Как известно, представители теорий возмездия (или так называемых ретрибути-вистских теорий) полагают, что наказание должно, во-первых, быть пропорционально преступлению (количественное соответствие) и, во-вторых, соответствовать ему (качественное соответствие). При этом пропорциональность должна обеспечиваться тем, что за более тяжкие преступления назначаются более суровые наказания .

Таким образом, можно сделать вывод, что при определении целей наказания и порядка его назначения законодатель использовал базовые постулаты теорий возмездия о количественном и качественном соответствии наказания совершенному преступлению. Однако это не позволяет нам утверждать, что в основу института наказания в уголовном праве России положена одна из разновидностей теорий возмездия, поскольку наряду с целью восстановления социальной справедливости законодатель в числе целей наказания называет также исправление осужденного и предупреждение совершения новых преступлений.

Исправление осужденных статья 9 Уголовно-исполнительного кодекса определяет как формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопо-слушного поведения.

Традиционно считается, что цель исправления осужденного будет достигнута, если он не совершит новых преступлений и перестанет быть рецидивоопасным . Указанная цель обеспечивается при назначении справедливого, законного и обоснованного наказания, когда суд, определяя вид и размер наказания, руководствуется не только общественной опасностью преступления, но и учитывает личностные характеристики виновного.

Еще одна цель наказания — предупреждение совершения новых преступлений. На законодательном уровне предупреждение совершения новых преступлений не делится на виды. В теории же уголовного права различают предупреждение нарушений уголовно-правовых запретов, которые можно ожидать от самого осужденного (специальная превенция), и предупреждение совершения преступлений другими лицами (общая превенция) . Общее предупреждение обращено к обществу, специальное — к лицу, совершившему преступление.

Общая превенция — это предупреждение преступлений со стороны тех неустойчивых граждан, которые склонны к совершению преступлений и которых от совершения преступлений удерживает только угроза наказанием или реальное наказание другого осужденного. Специальная превенция заключается в воздействии наказания

на преступника, чтобы он в будущем не совершал новых преступлений из-за страха претерпеть вновь лишения и ограничения, связанные с наказанием. То есть, специальная превенция представляет собой предупреждение совершения нового преступления со стороны осужденного .

Таким образом, в основу формирования современного института уголовного наказания в России положена комбинация теорий наказания. В частности, исходя из цели, которые сегодня ставит законодатель перед наказанием, становится очевидным, что в основу института наказания, а, соответственно, и всей системы наказаний положены три разновидности утилитарных теорий наказания — теория устрашения (в части установления цели общей превенции), теория предупреждения (в части установления цели частной превенции), теория исправления (в части установления цели исправления осужденного), а также базовые постулаты теорий возмездия о количественном и качественном соответствии наказания совершенному преступлению (в части установления цели восстановлении социальной справедливости). С учетом этой комбинации формулируются и другие институты и нормы уголовного права. В частности, принципы уголовного права, общие начала назначения наказания, институты освобождения от уголовной ответственности и наказания и т. д.

Безусловно, использование комбинации теорий наказания является весьма положительным, поскольку каждая из теорий имеет свою плюсы и минусы, и только сочетание разных теорий, использование наиболее прогрессивных положений каждой из них может обеспечить построение эффективной системы наказаний и соответственно с этим выстроить практику назначения наказания.

Литература

Зубкова В. И. Уголовное наказание и его социальная роль: теория и судебная практика. М.: Норма, 2002. 304 с.

Уголовное право в 2 т. Т. 1. Общая часть: учебник для бакалавров / отв. ред. И. А. Подрой-

кина, Е. В. Серегина, С. И. Улезько. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2014. 590 с.

Фомивко А. Ф. Наказание как социальный феномен (философский анализ). Дис. … канд. филос.наук. М., 2006. 151 с.

Шаргородский М. Д. Избранные труды / Сост. и предисловие д.ю.н., проф. Б. В. Волжен-кина. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2004. 657 с.

Каковы цели уголовного наказания

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *