В Украине защитниками могут быть адвокаты, поскольку именно профессиональная защита призвана обеспечить обвиняемому квалифицированную юридическую помощь.
Защитниками не могут быть лица, исключенные из Единого реестра адвокатов Украины, судьи, следователи и прокуроры, лица, не достигшие совершеннолетия или состоящие под опекой или попечительством.
Заинтересованность в исходе дела не исключает участие адвоката в качестве защитника. Препятствуют этому запреты, установленные законом. Например, адвокат не может быть защитником обвиняемых с противоречивыми интересами или в случае его допроса в качестве свидетеля.
Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь, когда по данному делу он ее оказывает или ранее оказывал лицам, интересы которых противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела; когда адвокат участвовал в качестве судьи, прокурора, следователя, лица, производившего дознание, эксперта, специалиста, переводчика, свидетеля или понятого; когда в расследовании или рассмотрении дела участвует должностное лицо, с которым адвокат состоит в родственных отношениях.
Данные нормы призваны оградить обвиняемого и правосудие от неблагоприятных влияний, обеспечить доверие обвиняемого к своему адвокату. Игнорирование обстоятельств, исключающих участие защитника в деле, является существенным нарушением закона и влечет за собой применение процессуальных санкций.
Адвокат не вправе оказывать юридическую помощь любым лицам с противоречивыми интересами. Например, во время досудебного расследования одно лицо осуществляло функции представителя гражданского истца и защитника. Верховный Суд расценил это как грубое нарушение прав обвиняемого и отменил приговор с возвращением дела на дополнительное расследование. Ведение дела против лица, которому адвокат оказывает юридическую помощь, влечет дисциплинарную ответственность независимо от вида помощи.
Выявляя наличие противоречий, приходится учитывать служебные отношения между подозреваемыми, обвиняемыми и другие обстоятельства. Когда между интересами обвиняемых выявляются противоречия (признание обвинения одним и оспаривание другим; изобличение одним подсудимым другого; противоречия, вызванные характером обвинения, предъявленного каждому из них, и т. п.) судам надлежит обеспечить защитником каждого из подсудимых.
На практике в таких случаях участие защитника признается обязательным не только в суде, но и на стадии досудебного расследования.
Суды считают, что участие одного адвоката у двух обвиняемых с противоречивыми интересами равносильно отсутствию защитника, а поэтому приговор подлежит безусловной отмене.
Защищая на стадии досудебного расследования одного подозреваемого, обвиняемого, адвокат не может защищать в суде другого, если их интересы противоречивы.
Одно и то же лицо не может быть защитником подсудимого и соучастника, признанного невменяемым, если интересы одного из них противоречат интересам другого.
Закон исключает возможность участия защитника, если он по данному делу оказывает юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела. Эта ситуация не влечет за собой полное устранение защитника. Полное устранение защиты по тем мотивам, что один явившийся защитник не может взять на себя защиту двух подозреваемых, обвиняемых ввиду противоречивости их интересов, является грубым процессуальным нарушением, влекущим отмену приговора.
Исключается защита одним лицом взрослого и несовершеннолетнего обвиняемого с противоречивыми интересами. Однако при отсутствии коллизии их интересов осуществление защиты одним лицом возможно.
Основания для отвода адвоката в уголовном производстве
Согласно закону, адвокат не может состоять в родственных отношениях с должностным лицом, участвующим в расследовании дела. Но как быть, если таких препятствий не было, защитник участвовал в деле и препятствия появились после передачи дела другому следователю или судье? В этом случае исключается участие должностного лица, а не защитника.
При наличии указанных в законе обстоятельств адвокат должен отказаться от осуществления функции защитника и заявить себе самоотвод. По тем же основаниям адвокат устраняется на стадии досудебного расследования определением следственного судьи, а в суде — определением суда, рассматривающего уголовное производство. Решение об устранении необходимо мотивировать и обеспечить обвиняемому возможность получения юридической помощи от другого защитника.
Устранение защитника следственным судьёй и судом нельзя отождествлять с отказом обвиняемого от адвоката.
Следственный судья, суд, вправе устранить защитника лишь при наличии обстоятельств, исчерпывающий перечень которых содержится в законе. Что же касается обвиняемого, то он вправе отказаться от защитника при наличии любых обстоятельств.
Следственный судья, суд обязаны не только мотивировать решение об устранении защитника, но и вынести решение вслед за выявлением указанных в законе обстоятельств. Обвиняемый же вправе отказаться от защитника в любой момент производства по делу и мотивировать свой отказ не обязан.
Существенно и то, что отказ от адвоката допускается только по инициативе обвиняемого. Орган же, ведущий процесс, при наличии указанных в законе обстоятельств рассматривает заявление об отводе адвоката по заявлению любого участника уголовного производства. При этом возражения обвиняемого устранению не препятствуют.
При отсутствии предусмотренных законом обстоятельств следователь, прокурор и суд не вправе отказать в участии в уголовном производстве адвоката. С согласия обвиняемого они вступают в процесс на основании соответствующего полномочия, а не постановления или определения.
Адвокат независим от следователя и суда, а поэтому нельзя согласиться с тем, что наблюдение за надлежащим выполнением обязанности доказывания защитником входит в процессуальную компетенцию следователя и суда. Контроль за качеством работы адвоката в Одессе осуществляют Совет адвокатов Одесской области. Если следователь или суд обнаружит, что защитник не подготовлен к процессу, не изучил уголовное дело, что его участие в доказывании идет во вред законным интересам обвиняемого, следственные действия или слушание дела должны быть отложены для того, чтобы обеспечить надлежащую подготовку защитника, или должен быть рассмотрен вопрос об устранении защитника от его участия в деле и замене его другим защитником.
Отвод адвоката не позволяет отождествлять с отводом прокурора, судьи и других лиц. Защитнику не может быть заявлен отвод, как это имеет место с судьей, прокурором.
Закон обязывает судью, прокурора и следователя выяснять обстоятельства, как уличающие и отягчающие ответственность обвиняемого, так и оправдывающие и смягчающие его ответственность; их заинтересованность в определенном исходе дела — безусловное основание для отвода. Что же касается защитника, то он стремится выявить и показать органу, ведущему процесс, обстоятельства оправдывающие, исключающие или смягчающие ответственность обвиняемого.
Адвокат заинтересован в благоприятном для подзащитного исходе дела, поскольку это повышает его престиж, расширяет круг лиц, желающих получить от него юридическую помощь.
В отличие от судьи, прокурора и других лиц защитник может участвовать в деле и при наличии родственных или дружеских отношений с обвиняемым.
Следователь и суд обязаны не только разъяснить подозреваемому, обвиняемому его права иметь защитника по первому требованию но и обеспечить право иметь защитника.
Недопустимо, чтобы следователь рекомендовал обвиняемому отказаться от защитника. Однако такие рекомендации до сих пор не изжиты. Они являются нарушением законности и влекут за собой отмену приговора.
Столь же недопустимо, чтобы следователь рекомендовал подозреваемому, обвиняемому определенного адвоката. Подобные действия, разумеется, недопустимы и для прокурора и судьи.
Таран Антонина Сергеевна
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Самарского государственного университета (e-mail: topsikt@mail.ru)
Отвод адвоката в правовых позициях
Конституционного Суда Российской Федерации
Конституционный Суд РФ в своих решениях сформулировал правовые позиции, в которых выразил свое понимание сущности и порядка реализации института отвода адвоката в уголовном процессе Российской Федерации. Все решения Конституционный Суд РФ принимал с позиции значимости отвода адвоката в обеспечении конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи. Данные решения требуют систематизации, анализа и реализации на практике.
Ключевые слова: адвокат, отвод адвоката, Конституционный Суд РФ, прецедент, обстоятельства, исключающие участие в деле, судебный контроль, адвокатская тайна.
Challenge of a defender in the legal positions of the Constitutional Court of the Russian Federation
Конституционный Суд РФ своими решениями вносит значительные коррективы в понимание и применение уголовно-процессуального законодательства. Практически любой правовой институт невозможно считать в достаточной мере исследованным без обращения к решениям Конституционного Суда РФ, затрагивающим его в той или иной степени.
Сказанное в полной мере относится к нормам об отводе защитника (представителя потерпевшего). Исследование правовых позиций Конституционного Суда РФ в отношении данного института особенно актуально в свете обеспечения конституционного права каждого на получение квалифицированной юридической помощи (ч. 1 ст. 48 Конституции РФ), предполагающего получение помощи именно от избранного адвоката.
В данной работе мы проанализируем решения Конституционного Суда РФ в отношении уголовно-процессуального законодательства
Российской Федерации, определяющего основания и процессуальный порядок отвода адвоката (подразумевая под понятием «адвокат» как адвоката, участвующего в деле в качестве защитника, так и представителя потерпевшего).
Сразу заметим, что ни в одном из решений Конституционный Суд РФ не констатировал неконституционность норм, регламентирующих обстоятельства, исключающие участие адвоката в деле. В подавляющем большинстве случаев им были вынесены определения об отказе в принятии к рассмотрению обращений, предметом которых они выступали. Тем не менее, в решениях Конституционного Суда РФ значимы трактовки положений уголовно-процессуального закона, ориентирующие правоприменителей на правильное понимание и соответствующее применение последнего. Кроме того, по ним можно судить, какие положения данного правового института оцениваются участниками уголовного процесса как нарушающие их конституционные права.
При освещении обозначенной нами темы, прежде всего, следует обратиться к позиции Конституционного Суда РФ по фундаментальным для данного процессуального института положениям о правовой сущности института отвода адвоката, о его значении, о том, чьи интересы он обеспечивает и защищает.
Этот вопрос был затронут в обращениях граждан, оспаривающих конституционность ст. 72 УПК РФ, как предусматривающей возможность отвода защитника без учета позиции доверителя, тем самым, с их точки зрения, вступающей в противоречие с правом на получение квалифицированной юридической помощи в виде права на помощь выбранного им самим защитника.
Конституционный Суд РФ в своих решениях по данному поводу указал, что положение об отводе адвоката «не только не ограничивает право подозреваемого и обвиняемого на защиту, а напротив, является дополнительной гарантией его реализации, поскольку направлено на исключение каких-либо действий со стороны защитника, могущих прямо или косвенно способствовать неблагоприятному для его подзащитного исходу дела» .
Вместе с тем, он признал также, что направленность института отвода адвоката не ограничена защитой частного интереса (интересов обвиняемого (подозреваемого)), но распространяется и на защиту публичных интересов, указав заявителю К.В. Брындину, что предусмотренные ст. 72 УПК РФ основания отвода связаны «с необходимостью обеспечения как его права на защиту, так и прав и свобод других лиц, а также интересов правосудия» .
На претензии заявителей о том, что институт отвода адвоката затрагивает право на выбор защитника по своему усмотрению, Конституционный Суд РФ возразил, указав, что «право на самостоятельный выбор защитника не является безусловным. По своему содержанию данное право не означает право выбирать в качестве защитника любое лицо по усмотрению обвиняемого, в том числе без учета обстоятельств, исключающих его участие в деле» .
Не усмотрел ущемления прав обвиняемого (подозреваемого) институтом отвода адвоката Конституционный Суд РФ еще и потому, что «отстранение защитника от участия в деле дознавателем, следователем или судом не должно быть произвольным, возможно лишь по основаниям, установленным УПК РФ, и, кроме того, не препятствует участию в деле другого защитника, а следовательно, не ограничивает
право на получение квалифицированной юридической помощи» .
Обратим внимание на то, что последнее утверждение Конституционного Суда РФ для нас не бесспорно, поскольку незаконный отвод адвоката, оказывающего помощь обвиняемому, сам по себе является нарушением права обвиняемого на защиту как основание отмены или изменения судебного решения (п. 4 ч. 2 ст. 389.17 УПК РФ). Утверждать, что при таком отводе право на защиту не нарушается, поскольку у обвиняемого сохраняется право пользоваться помощью защитника вообще и есть возможность пригласить другого защитника, неправомерно.
Интересны претензии граждан к отдельным основаниям отвода адвоката, предусмотренным п. 1-3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, и позиции, выраженные в связи с ними Конституционным Судом РФ.
Пункт 1 ч. 1. ст. 72 УПК РФ, предусматривающий отвод адвоката в связи с его предыдущим участием в деле в ином процессуальном статусе, неоднократно являлся прямо или опосредованно предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ.
Фактически во всех случаях вопрос о его соответствии Конституции РФ поднимался только в связи с одним положением: о недопустимости участия в деле в качестве защитника (представителя потерпевшего) в ситуации его допроса в качестве свидетеля.
Известно, что норма п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ в части недопустимости совмещения функций защитника и свидетеля нередко используется следователями для устранения из дела неугодных адвокатов. Формально, поскольку по УПК РФ свидетель — лицо, «вызванное на допрос» (ч. 1 ст. 56 УПК РФ), сам факт направления адвокату повестки о вызове на допрос к следователю дает последнему право отвести адвоката от участия в деле. Нередко даже по делам, получившим общественный резонанс, следователи не гнушаются прибегать к такому приему облегчения своей работы. Подобная ситуация возникла, в частности, по делу мэра г. Томска А. Макарова, когда следственные органы отвели его защитника Виктора Бакуреви-ча. Аналогичным образом пытались устранить из дела об убийстве журналиста Д. Холодова адвоката Ларису Мове, защищавшую подсудимого К. Барковского.
Причем поводом для отвода становится протокол допроса, в котором удостоверяется факт отказа адвоката от дачи показаний. Дошла эта практика и до Конституционного Суда РФ.
По поводу вызова на допрос адвоката с последующим отводом от участия в деле Конституционный Суд РФ отметил, что «…закон не предполагает, что следователь вправе без достаточных фактических оснований вызвать участвующего в деле защитника для допроса в качестве свидетеля, с тем чтобы искусственно создать юридические основания для его отвода» . Тем самым он отметил, что имеет место нарушение закона со стороны примени-телей, а не неконституционность уголовно-процессуальной нормы.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Пункт 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ был оспорен (наряду с п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ) гражданами А.Л. Гольдманом, С.А. Соколовым как допускающий возможность допроса адвоката без судебного решения и его отстранения на этом основании от участия в деле, чем, по мнению заявителей, нарушаются конституционные права, предусмотренные ч. 1 ст. 48 (право на получение квалифицированной помощи), ч. 2 ст. 51 Конституции РФ (свидетельский иммунитет) .
Конституционный Суд РФ, не усмотрев необходимости отнесения вопроса об отводе адвоката к компетенции суда, посчитал, что «установленный в пп. 2 и 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ запрет допрашивать адвоката об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с участием в производстве по делу или в связи с оказанием иной юридической помощи, распространяется на обстоятельства любых событий — безотносительно к тому, имели ли они место после или до того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого, а также независимо от того, кем решается вопрос о возможности допроса адвоката — судом или следователем».
Не соглашаясь с аргументацией Конституционного Суда РФ, заметим, что наличие судебного контроля обусловлено не особенностями оснований принятия решения, а спецификой самого решения, степенью ограничения этим решением конституционных прав гражданина (права на свободу передвижения, неприкосновенность имущества и т.д.) и потенциальной угрозой в связи с этим ущемления прав граждан при производстве предварительного расследования. В силу этого неубедительными представляются доводы Конституционного Суда РФ, не посчитавшего возможным констатировать ограничение права на защиту, предполагающего пользоваться помощью именно избранного обвиняемым (подозреваемым) защитника, положением закона, уполномочивающим принимать решение об отводе следо-
В данном определении Конституционный Суд РФ отметил, что п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ «не может препятствовать участию в уголовном деле избранного обвиняемым защитника, ранее не допрашивающегося в ходе производства по делу, так как исключает возможность допроса последнего в качестве свидетеля об обстоятельствах и фактах, ставших ему известными в рамках профессиональной деятельности по оказанию юридической помощи, независимо от времени и обстоятельств получения им таких сведений».
Что касается первой части данной формулировки, то здесь Конституционный Суд РФ затронул весьма актуальную проблему, когда адвокат не допускается к участию в производстве по делу со ссылкой на то, что планируется его допрос в качестве свидетеля, и дал правильный ориентир по ее решению.
Вторая же искажает правовое значение обстоятельств, исключающих участие адвоката в деле, предусмотренных п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, т.к. они не исключают и не могут исключать допрос адвоката в качестве свидетеля, на это направлены пп. 2, 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ.
В свете реализации требования п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ интересны решения Конституционного Суда РФ, в которых он обозначил, в каких случаях адвокат может быть допрошен, а в каких — нет, определяя тем самым предмет адвокатской тайны.
С этим вопросом связано одно из первых решений Конституционного Суда РФ, затрагивающее институт отвода. Так, в 2000 г. в Конституционный Суд РФ обратился гражданин В.В. Паршуткин в связи с тем, что его адвокату Е.Ю. Львовой было отказано в допуске к участию в деле со ссылкой на ст. 67.1 УПК РСФСР в связи с необходимостью ее допроса.
По данному обращению Конституционный Суд РФ вынес определение, в котором указал на незыблемость установленного ст. 67.1 УПК РСФСР (ныне — п. 1 ч. 2 ст. 72 УПК РФ) запрета на допрос адвоката об обстоятельствах, ставших ему известными в связи с выполнением обязанностей защитника или представителя потерпевшего, сформулировав вывод о том, что «уголовно-процессуальное законодательство, не устанавливая каких-либо исключений из этого правила в зависимости от времени по-
лучения адвокатом сведений, составляющих адвокатскую тайну, не ограничивает их сведениями, полученными лишь после того, как адвокат был допущен к участию в деле в качестве защитника обвиняемого» .
Заметим, что Конституционный Суд РФ достаточно категорично обозначил запрет на допрос адвоката в качестве свидетеля. Оценивая последующие решения Конституционного Суда по п. 1 ч. 2 ст. 72 УПК РСФСР (п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ), можно увидеть, что он занял позицию, согласно которой запрет на допрос адвоката не абсолютен.
В каких случаях он допускает его осуществление?
Во-первых, Конституционный Суд РФ признал, что допрос адвоката возможен в тех случаях, когда сам адвокат и его подзащитный заинтересованы в оглашении тех или иных сведений. При этом предметом показаний может являться информация, полученная в процессе оказания юридической помощи, т.е. составляющая адвокатскую тайну. Высший орган конституционного контроля указал: «Освобождая адвоката от обязанности свидетельствовать о ставших ему известными обстоятельствах в случаях, когда это вызвано нежеланием разглашать конфиденциальные сведения, п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ вместе с тем не исключает его право давать соответствующие показания в случаях, когда сам адвокат и его подзащитный заинтересованы в оглашении таких показаний». Он особо подчеркнул, что в таких ситуациях должна осуществляться процедура отвода адвоката: «Данная норма (п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ — примеч. А.Т.) также не служит для адвоката препятствием в реализации права выступить свидетелем по делу при условии изменения впоследствии его правового статуса и соблюдения прав и законных интересов лиц, доверивших ему информацию» . Таким образом, Конституционный Суд РФ признал возможным осуществить допрос адвоката об обстоятельствах, составляющих адвокатскую тайну, при наличии на то волеизъявления самого адвоката и его доверителя, с условием, что адвокат не будет осуществлять в дальнейшем представление интересов по делу.
Во-вторых, рассмотрев вопрос о конституционности положений п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ, как позволяющего субъектам, ведущим уголовное судопроизводство, без согласия обвиняемого вызывать и допрашивать адвоката в качестве свидетеля в целях выяснения обстоятельств его участия (неучастия) в качестве защитника
на предварительном следствии или в судебном разбирательстве, а полученные от адвоката сведения использовать для опровержения доводов обвиняемого, Конституционный Суд РФ признал, что адвокату «вправе задавать вопросы относительно имевших место нарушений уголовно-процессуального закона, не исследуя при этом информацию, конфиденциально доверенную лицом адвокату, а также иную информацию об обстоятельствах, которая стала ему известна в связи с его профессиональной деятельностью» .
В данном случае мнение Конституционного Суда РФ и сложившаяся к тому моменту позиция исполнительных органов адвокатского сообщества совпали .
Вместе с тем, на наш взгляд, правовое обоснование Конституционным Судом РФ указанного вывода нельзя назвать безупречным.
Так, ссылаясь на положения подп. 5 п. 4 ст. 6, п. 2 ст. 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности…», он отметил, что «установленный законодателем запрет на допрос адвоката в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи, является гарантией того, что информация о частной жизни, конфиденциально доверенная лицом в целях собственной защиты только адвокату, не будет вопреки воле этого лица использована в иных целях, в том числе как свидетельствова-ние против него самого».
Сама по себе эта формулировка Конституционного Суда РФ была бы безобидной, если бы им не имелось в виду, что только эта информация (т.е. о частной жизни и конфиденциально доверенная доверителем) защищается Федеральным законом «Об адвокатской деятельности…» от распространения. В данном случае Конституционный Суд РФ совершенно необоснованно сузил предмет адвокатской тайны. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно вспомнить, что перечень сведений, ее составляющий, открытый и определен формулировкой «любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю» (ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», ч. 5 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката от 31 января 2003 г.).
Кроме того, Конституционный Суд РФ отмечает, что выявленные при предъявлении обвинения нарушения требований уголовно-процессуального закона «должны быть в интересах
доверителя доведены до сведения соответствующих должностных лиц и суда, т.е. такие сведения не могут рассматриваться как адвокатская тайна». Таким образом, «доведение до сведения» вменено в обязанность адвоката.
Конституционный Суд не дал ссылку на то, где она закреплена, и, на наш взгляд, не случайно, потому что данной обязанности у адвоката нет и быть не может.
Выявление и обнародование процессуальных нарушений со стороны субъектов, осуществляющих уголовное судопроизводство на всем его протяжении, не является уголовно-процессуальной обязанностью. УПК РФ не обязывает и не может обязать адвоката делать заявления о нарушениях со стороны органов, ведущих процесс, особенно в момент их осуществления (тем самым пресекая их, зачастую в интересах органов следствия). Вопрос о времени, месте, как и самом обнародовании фактов таких нарушений, — вопрос адвокатской тактики, решаемый совместно с доверителем и исключительно в интересах последнего.
Помимо п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, предметом обращения граждан стал и п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, предусматривающий противоречие интересов доверителей адвоката в качестве обстоятельства, исключающего его участие в производстве по уголовному делу. Так, гражданка Т.Н. Дубинина указала, что нарушением ее конституционного права на защиту является то, что п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ допускает отвод при отсутствии четких критериев понятия «противоречие интересов» и исходя из одного предположения, что возникновение противоречий возможно в будущем.
На это Конституционный Суд РФ ответил, что из действующего уголовно-процессуально-
1. Об отказе в рассмотрении жалобы гражданки Дубининой Т.Н. на нарушение ее конституционных прав ч. 1 ст. 69 и пп. 1 и 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ: определение Конституционного Суда РФ от 9 нояб. 2010 г. № 1573-0-0.
2. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Брындина К. В. на нарушение его конституционных прав ч. 6 ст. 49, п. 3 ч. 1 и ч. 2 ст. 72 УПК РФ: определение Конституционного Суда РФ от 14 окт. 2004 г. № 333-О.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Иналовой С.А. на нарушение ее конституционных прав положениями пп. 8 и 9 части ч. 4 ст. 47, п. 3 ч. 1 ст. 72 и ч. 1 и 4 ст. 354 УПК РФ: определение Консти-
го закона не вытекает, что решение об отводе защитника принимается исходя лишь из предположения о возможности возникновения противоречий интересов в будущем. Напротив, из п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ с определенностью следует, что наличие таких противоречий должно иметь место на момент принятия решения об отводе» .
Данным решением Конституционный Суд РФ сориентировал правоприменителей на то, что при отводе по п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ противоречие интересов доверителей адвоката должно быть действительным и реальным, его наличие в решении об отводе должно быть обосновано.
Таким образом, в настоящее время многие положения института отвода адвоката воспринимаются участниками уголовного процесса как нарушающие их конституционные права, в частности права на получение квалифицированной юридической помощи, на выбор защитника по своему усмотрению.
Конституционный Суд РФ своими решениями последовательно отстаивает конституционность положений УПК РФ, предусматривающих возможность отстранения адвоката от производства по делу при наличии установленных законом обстоятельств. Высший орган конституционного контроля своими правовыми позициями дал ответы на многие вопросы, возникшие на практике: о круге этих обстоятельств, трактовке условий их применения и проч. Значительный вклад внесли его решения в правильное понимание и применение положений о свидетельском иммунитете адвоката, непосредственно связанных с институтом отвода последнего.
3. About refuse to consider the complaint of the citizen Inalova S.A. on the infringement of her con-
туционного Суда РФ от 19 марта 2009 г. № 322-0-0.
5. Таран А.С. Отвод в свете состязательности уголовного судопроизводства // Рос. следователь. 2013. № 12. С. 25-27.
6. Определение Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 г. № 128-О по жалобе гражданина Паршуткина Виктора Васильевича на нарушение его конституционных прав и свобод п. 1 ч. 2 ст. 72 УПК РСФСР и ст. 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР
7. Определение Конституционного Суда РФ от 6 марта 2003 г. № 108-0 по жалобе гражданина Цицкишвили Г.В. на нарушение его конституционных прав п. 2 ч. 3 ст. 56 УПК РФ.
8. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гаврилова А.М. на нарушение его конституционных прав п. 3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ: Определение Конституционного Суда РФ от 16 июля 2009 г. № 970-0-0.
9. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Республики Узбекистан Эшонкулова Азамата Хатамбаевича на нарушение его конституционных прав статьей 56, частью пятой статьи 246 и частью третьей статьи 278 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации: определение Конституционного Суда РФ от 23 сент. 2010 г. № 1147-0-0.
10. 0 вызове адвоката в суд для дачи свидетельских показаний адвокатов — бывших защитников на досудебном производстве: разъяснение Совета Адвокатской палаты г. Москвы от 28 февр. 2008 г.
5. Taran A.S. Withdrawal in the light of the adversarial criminal proceedings // Russian investigator. 2013. № 12. P. 25-27.
Новая редакция Ст. 67 УПК РФ
1. Решение об отводе следователя принимает руководитель следственного органа, а решение об отводе начальника органа дознания, начальника подразделения дознания и дознавателя принимает прокурор. Решение об отводе руководителя следственного органа принимает вышестоящий руководитель следственного органа.
2. Предыдущее участие руководителя следственного органа, следователя, начальника органа дознания, начальника подразделения дознания, дознавателя в производстве предварительного расследования по данному уголовному делу не является основанием для его отвода.
Комментарий к Статье 67 УПК РФ
Комментарий удалён по просьбе автора.
Другой комментарий к Ст. 67 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации
1. Право заявить отвод указанным должностным лицам по мотиву их заинтересованности в деле является важной процессуальной гарантией законности расследования и всего уголовного судопроизводства.
2. Закон не определяет, в какой форме должен быть заявлен отвод. Поскольку это не оговорено в законе, следует считать, что он может быть заявлен в любой форме. Заявление об отводе обязательно должно найти отражение в материалах уголовного дела.
Устное заявление об отводе обязательно заносится в протокол и доводится до сведения прокурора, если отвод заявлен дознавателю, или руководителя следственного органа, если отвод заявлен следователю.
3. Заявление об отводе дознавателя или следователя может быть подано непосредственно должностному лицу, полномочному разрешить отвод. Прокурор или руководитель следственного органа до разрешения отвода может потребовать объяснений от лица, которому отвод заявлен. Если заявление об отводе подается дознавателю или следователю, его следует принять и передать прокурору или руководителю следственного органа с приложенными объяснениями по поводу обстоятельств, послуживших основанием для отвода.
4. Принятое по поводу заявления об отводе решение прокурора должно сообщаться участнику процесса, заявившему отвод.
5. Заявленный дознавателю или следователю отвод не приостанавливает производства процессуальных действий.
6. Если в деле имелись основания для отвода дознавателя или следователя, но указанные лица не были устранены от производства расследования, то собранные ими доказательства признаются недопустимыми.
Для обеспечения законности при производстве по уголовному делу участники уголовного процесса, осуществляющие производство по делу, должны быть незаинтересованными в его результатах, беспристрастными по отношению к сторонам, объективными при собирании и свободными в оценке доказательств по делу.
Любое обстоятельство, которое ставит под сомнение беспристрастность указанных субъектов процессуальной деятельности, должно влечь устранение их от участия в производстве по уголовному делу.
В связи с этим уголовно-процессуальный закон устанавливает перечень обстоятельств, наличие которых является препятствием для участия в конкретном деле судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, переводчика, эксперта, специалиста. В таких случаях указанные лица обязаны сами устраниться от участия в процессе, заявив самоотвод, или же им может быть заявлен отвод другими участниками уголовного судопроизводства.
Судья, прокурор, следователь, дознаватель не может участвовать в производстве по уголовному делу, если он:
1) Является потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком или свидетелем по данному уголовному делу.
2) Участвовал в качестве присяжного заседателя, эксперта, специалиста, переводчика, понятого, секретаря судебного заседания, защитника, законного представителя подозреваемого, обвиняемого, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика, а судья также — в качестве дознавателя, следователя, прокурора в производстве по данному делу.
3) Является близким родственником или родственником любого из участников производства по данному делу.
Указанные лица не могут участвовать в производстве по делу, также в случаях, если имеются иные обстоятельства, дающие основание полагать, что они лично, прямо или косвенно заинтересованы в исходе данного дела.
Эксперт и специалист, помимо общих оснований для отвода, не могут принимать участие в производстве по делу в случаях, когда они находились или находятся в служебной или иной зависимости от сторон или их представителей. Эти участники, а также переводчик подлежат отводу, если обнаружится их некомпетентность (ст. 70, 71 УПК РФ).
Применительно к судьям закон не допускает повторного участия судьи в рассмотрении одного и того же уголовного дела в судах различных инстанций. Так, судья, принимавший участие в рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции, не может участвовать в рассмотрении данного уголовного дела в суде второй инстанции или в порядке надзора, а равно участвовать в новом рассмотрении уголовного дела в случае отмены вынесенных с его участием приговора, а также определения, постановления о прекращении уголовного дела.
Однако, если судья в ходе досудебного производства принимал решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении его срока, о производстве обыска или выемки в жилище, контроля и записи телефонных и иных переговоров, то это обстоятельство не является препятствием для его участия в рассмотрении данного дела в судебном заседании суда любой инстанции.
Предыдущее участие в производстве по уголовному делу прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, переводчика, эксперта и специалиста не является основанием для их отвода и не препятствует повторному участию в данном деле в том же качестве. Причем участие лица в процессе ранее в качестве специалиста позволяет привлекать его по этому же делу в качестве эксперта.
Закон предусматривает подобный запрет для некоторых представителей стороны защиты и обвинения — защитника, представителя потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика (ст. 72 УПК РФ).
Эти лица подлежат отводу в случаях, если они:
1) ранее участвовали в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, свидетеля, эксперта, специалиста, переводчика или понятого;
2) являются близким родственником или родственником судьи, прокурора, следователя, дознавателя, секретаря судебного заседания, принимавшего либо принимающего участие в производстве по данному уголовному делу, или лица, интересы которого противоречат интересам участника уголовного судопроизводства, заключившего с ним соглашение об оказании защиты;
3) оказывают или ранее оказывали юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика