Председателю Красноярского краевого суда Н. В. Фуге
Уважаемый, Николай Викторович, третий год жители Туруханского района сталкиваются с произволом росгвардейцев, полиции и рыбинспекции, промышляющими на Енисее сбором протоколов.
Живи как собака с лыком…
В стремлении выполнить ниспущенный «план» по поимке нарушителей, силовики зачастую обосновывают свои постановления вымышленными нарушениями.
По данному поводу в Туруханском районе прошло немало сельских сходов. Жители деревень даже писали коллективные письма президенту РФ, но справедливости на реке как не было, так и нет.
На сходах и полицейские, и прокуратура в голос твердят нам: «Обращайтесь в суд! Почему вы не обращаетесь?! Суд — единственная инстанция, способная помочь вам в сложившейся обстановке…»
Но здешние жители не верят судьям, предпочитая уплатить штраф, нежели связываться с этим лукавейшим, как я считаю, из госорганов. Есть в народе пословица: «Живи как собака с лыком, лишь бы не судиться».
Мне, неимущему гражданину Российской Федерации, также заказано обращаться в суд. Но в прошлом году инспекция на реке на меня выписала несколько протоколов, где данные о нарушениях сфальсифицированы. Я не совершал приписываемых мне деяний и обвинён незаслуженно, поэтому незаконные постановления оспорил.
И вот после 10-ти месяцев пустых мытарств и унижений я в очередной раз утвердился во мнении, что невозможно бороться с произволом госинспекции или силовиков при помощи закона, поскольку произвол исходит не от отдельных лиц, а от системы, в которой единой нитью повязаны полицейские, судьи, прокуроры, мэры, депутаты, крупные предприниматели, рэкетиры и бандиты. Впрочем, по порядку.
Как любому из жителей северных территорий края, мне время от времени приходится свершать поездки по реке в соседние поселения. В сентябре прошлого года, следуя на лодке мимо берегов заповедника, я услышал впереди себя выстрелы.
Стрельба в заповеднике — всегда ЧП: она могла служить сигналом о помощи, могла означать нападение на инспекторов, а учитывая, что осенью там собираются в огромные стаи лебеди, вероятнее всего, указывала на браконьерскую охоту.
Вскоре в направлении выстрелов показался силуэт лодки, которая двигалась на большой скорости чуть в стороне, поэтому мне пришлось на полном газу пойти ей наперерез. К великому моему удивлению, на борту встреченной лодки красовалась надпись: «Заповедник Центральносибирский»…
Поравнявшись с лодкой заповедника, я с негодованием спросил у сидящего в ней субъекта:
— Зачем вы стреляете лебедей?
В процессе словесной перепалки выяснилось, что мой собеседник является прибывшим из Красноярска главным госинспектором заповедника. Делая вид, будто не слышит моих вопросов, он заявил, что данная акватория является «запретной» для проезда жителей.
Имея, по-видимому, немалый опыт по части вменения гражданам в вину первого, что придёт на ум, инспектор в короткое время измыслил с полдюжины причин, по которым на меня можно было б оформить протокол. Он всячески уводил разговор от обвинений собственной его персоны — в русло отработанных инспекторских придирок, так и не дав вразумительного ответа по поводу стрельбы 15-минутной давности.
Когда наше общение завершилось, я проследовал несколько сотен метров по реке в том направлении, откуда изначально появилась инспекторская лодка. Там, в одной из курей, немым упреком людскому коварству, колыхались на воде перья стреляных лебедей…
Далее, уже в деревне, я зашёл к директору заповедника с требованием разъяснить: в каких таких «научных» целях ведётся отстрел лебедей на особо охраняемой территории, на что тот заявил, что я не имел права появляться на данном участке реки без письменного его разрешения.
А дабы я впредь не вмешивался в дела заповедника, чиновник завёл на меня сразу несколько административных дел.
Вершители судеб людских
«Да это же беспредел!», — воскликнет всякий вменяемый гражданин. Правильно, беспредел, он самый и есть. Но, видимо, директор считает означенные территории собственной вотчиной, где он самолично устанавливает правила охоты и столь же вольно вершит судьбы людей.
Однако в данной ситуации одними штрафами преследование не исчерпывалось. В соответствии с положением процессуального законодательства несколько постановлений подряд, выписанных в отношении одного лица, могут стать основанием для возбуждения уголовного дела. Чтобы не попасть под уголовную статью, я оказался поставленным перед необходимостью защищать свои права на этапе привлечения к административной ответственности.
Пытаясь восстановить законность, я неукоснительно выполнял требования ГПК, прилежно вылетал на судебные заседания, ночевал на лавках аэровокзалов, в конце концов, потратив все сбережения, некогда откладываемые на хирургическую операцию в городе.
Суть дела ясна как божий день: госинспекторы ложно обвинили меня в нарушении закона. Перед районными судьями стояла простейшая задача: установить — имело ли место правонарушение в действительности либо данные протокола. Сфальсифицированы. Всё.
Но судьи, проволочив дело целых 10 месяцев, передали его на рассмотрение самим же инспекторам (!). Те, естественно, провели «внутреннее расследование» в свою пользу. Районный суд довершил беспредел постановлением, которым полностью лишил меня возможности защищать свои права. Таков конец истории.
Можно было б возложить вину за произошедшее только на районных судей, однако абсолютно такой же беззаконный подход к рассмотрению дела явили судьи кассационной коллегии.
Вы, Николай Викторович, не можете не знать того, что в кассационных судах вместо объективного разбора дел царит всё та же круговая порука, и они попросту не вмешиваются ни в объективность, ни в логику постановлений судов нижестоящих инстанций, чтобы не портить статистику.
Краевой суд, с ходу определив моё дело как «малозначимое», откладывал его рассмотрение шесть раз подряд. В процессе волокиты я активно пытался связаться с жрецами правосудия, ежедневно набирая по списку два десятка телефонных номеров, указанных на официальном сайте Красноярского краевого суда.
Потуги оказались тщетными: большей частью телефоны были не подключены, на прочих не брали трубку. Лишь на одном из номеров какая-то дамочка, голосом, ненавидящим, казалось, весь белый свет, отвечала:
— Чем вы недовольны? Все на рабочих местах! Просто работник вышел…
Что ж, видимо, все работники суда впрямь «вышли» куда-то и заблудились на три долгих месяца, потому что по настоящий день мне так и не удалось выяснить что-либо о судьбе своего дела. По слухам, оно завершилось не в мою пользу, но узнать более точно при сложившемся в судах наплевательском отношении к заявителям решительно невозможно.
Удивлён ли я? Не особо. Краевой суд представляет собой ровно ту же бюрократическую препону, что и любая из многочисленных «приёмных губернаторов», «канцелярий президента РФ» и прочих «контор», задача которых — при помощи имеющихся под рукой норм максимально ограничить права заявителя, вздумавшего тягаться с всесильным чиновничьим «племенем».
Хотите примеры? Пожалуйста.
За что оказался наказан я?
Показателен случай с прошлых выборов в местные органы власти, когда на участках № 1956, № 1957 были обнаружены 1 910 бюллетеней, сфальсифицированных избирательной комиссией.
Право же, Николай Викторович, разве это пустяк! Ну вот: застукали ИКМО за подлогом данных, вот они — фальшивки, даже сама комиссия, усовестившись, покаялась!
Тем не менее, за полгода активных протестов против фальсификаций избиркома Красноярский краевой суд «не усмотрел оснований для пересмотра результатов голосований». Подумаешь, ввели в заблуждение пару тысяч голосующих! Их, вон, миллионами дурят…
Что тут сказать, произошедшее — позор для судебных органов, поскольку по факту суд содействовал обману избирателей.
В своё время на рассмотрение краевого суда поступали дела о несанкционированном прослушивании предвыборных штабов путём установки там электронных «жучков», о махинациях депутатов, пойманных с поличным на подделке официальных бумаг, о массе других нарушений закона.
Ни одному из перечисленных дел не был дан ход: улики уничтожались в процессе так называемых «экспертиз», бумаги постоянно «терялись», суды выносили определения о вступлении решений в законную силу на этапе ожидания кассационного рассмотрения, а при назначении прокурорских проверок свидетели судейских махинаций странным образом «увольнялись» и спешно «переезжали куда-то, не оставив адреса»…
Особо возмутительным называю дело, когда муниципалитеты незаконно брали с сельских детей деньги за возможность участвовать в самодеятельности Домов культуры. Впрямь, разве можно неправомерными требованиями платы ограничивать доступ подрастающего поколения к занятию творчеством, к участию в культурной жизни родного села?
Урезонил ли суд новоявленных коммерсантов, вернул ли деньги обворованным детишкам? Куда там! Краевые судьи бесконечно тянули время, отписывались какими-то бредовыми нормами, в итоге благополучно застопорили дело, портящее имидж управления культуры края. Сами же подростки впоследствии были изгнаны в подвалы и на чердаки домов, где потом год от года приобщались к спиртному и наркотикам…
Могу на память перечислить два-три десятка дел, когда краевой суд всячески потакал облечённым властью прохвостам. Не говорю уже об уголовных преступлениях, где фигурантами оказывались представители «высшей знати», полиции, Росгвардии.
Так где ж здесь оно — то непоколебимое «внутреннее убеждение судей», где способность «сопоставлять факты с нормами морали» и прочие превозносимые в процессуальном законодательстве качества людей в мантиях? Где хоть какая-то попытка суда прийти к справедливому решению? Имею полное основание назвать судей, разбиравших перечисленные материалы, косвенными соучастниками преступлений.
Но сейчас, Николай Викторович, я возвращаюсь к эпизоду с загадочным обнаружением госинспектора у места лебединой охоты. Меня интересует вопрос: за что оказался наказан я?
В чём, объясните мне, состоит моя «вина»? В том, что попросил высокопоставленного чиновника дать оценку действиям госинспектора на особо охраняемой территории? В том, что не проехал мимо места преступления, а вмешался в творимое безобразие, исполнил свой гражданский долг? Вот это сегодня порицается судами в Красноярском крае?!
Где правда, где справедливость?
Получается, любой субъект с кокардой может запросто оклеветать селянина, обвинить его невесть в чём, подбросить оружие, склянку икры или уложить труп в багажник?
Разве эти лиходейства не вызывают в душах судей морального дискомфорта? Ведь налицо злоупотребления должностных лиц, фальсификации, подлог!
Так разъясните мне, почему, когда на преступлении пойман за руку госинспектор, полицейский или депутат, судьи принимают индифферентное выражение лица и принимаются при помощи каких-то абстрактных норм внушать народу, что нельзя привлекать к ответственности представителей определённого социального класса, стоящих «над законом»?
Давайте уже разберёмся с описываемым инцидентом, уважаемый Николай Викторович! Неужели вам не интересно, какие «VIP-персоны» развлекаются на закрытых заповедных территориях? Может, стрелками по лебедям окажутся ваши коллеги, высокие чины МВД или администрации края? Может, особо охраняемые территории давно превратились в «аттракцион» для богатых гостей?
Вы понимаете, что невмешательством в беззаконие, каждодневно свершаемое представителями власти, бизнеса, силовых структур, суды дискредитируют правовую систему в глазах населения? Как говорится, «о государстве лучше всего судить по тому, как в нём судят». Речь идёт об утрате судами авторитета у населения, о сомнении граждан в праведности государственных структур, призванных утверждать главенство права.
У определённой части жителей края сформировалось стойкое недоверие к процессу отправления правосудия. Потеря нашими судами «лица» определённо выходит за рамки дел, упомянутых в настоящем обращении. Возмутительные проделки правоохранителей разрушают в душах людей уважение к институтам закона и порядка.
При повторении аналогичных событий с другими (а они повторяются в нашем районе регулярно), появятся ли ещё здесь желающие искать защиты в суде? К кому обращаться в наших забытых богом деревнях за правдой, за справедливостью?!!
Для рядового гражданина, неискушённого в затейливых процессуальных трюках, не остаётся ни единого шанса рассчитывать на правосудие. Что может простой человек противопоставить влиятельному преступнику, когда в суде он вынужден противостоять не только своре нанятых последним адвокатов, но и самим судьям!
Судебные решения согласуются с администрациями, с корпорациями привилегированных чинов, а зачастую — непосредственно с лицами, закон преступившими. Мы имеем дело с людьми, для которых манипуляции с законом стали неотъемлемой частью профессии. Как вообще, скажите, в этой обстановке возможно «главенство права»? По-вашему, именно так должна работать судебная система?
И вот я, человек труда, чьи налоги идут на содержание бесчисленной рати «служителей закона», по праву спрашиваю вас: чем, собственно, занята вся эта сытая, напыщенная братия в судейских тогах? Какую социально-значимую миссию она выполняет? Оправдывает ли получаемые федеральные оклады, в десятки раз превышающие заработок созидателя материальных благ — токаря, шофёра, хлебороба?
Почему я должен в поте лица зарабатывать свою кровную копейку, да ещё и оплачивать безбедное житьё ораве трутней? Вот какой мне, гражданину, от них прок?!
Сегодня обращение в суд предстаёт сущим «тупиком», на котором для граждан прерывается всякая возможность восстановить нарушенные права. Так ответьте, Николай Викторович, отчего правосудие стало недостижимым для простого человека?
Сергей АНОСОВ,
житель посёлка Бор.
Туруханский район.
Заключение Квалификационной коллегии судей по заявлению Ракшова О.Г.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Квалификационной коллегии судей Красноярского края
Квалификационная коллегия судей Красноярского края в составе:
председательствующий Астапов А.М.,
при секретаре Анисимовой Т.Г.,
рассмотрев заявлениеРакшова Олега Геннадьевичао рекомендации на должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска,
УСТАНОВИЛА:
после публикации объявления в газете «Наш Красноярский край» от 30 мая 2014 года об открытии вакантной должности председателя Центрального районного суда г. Красноярска с заявлением о рекомендации на указанную должность обратился Ракшов Олег Геннадьевич.
Ракшов О.Г., 1969 года рождения, имеет стаж работы в должности судьи более 10 лет, Указом Президента РФ от 01.12.2008 № 1684 назначен на должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска на 6-летний срок полномочий. В сентябре 2013 года ему присвоен пятый квалификационный класс. Стаж работы по юридической профессии составляет более 20 лет. С июля 1994 года по март 1995 года работал юрисконсультом администрации Железнодорожного района г. Красноярска, с марта 1995 года по октябрь 2003 года проходил военную службу в ФСК России по Красноярскому краю, с октября 2003 года по декабрь 2008 года судьей Кировского районного суда г. Красноярска, с декабря 2008 года по настоящее время Ракшов О.Г. – председатель Центрального районного суда г. Красноярска.
Квалификационной коллегией судей обсуждена информация ГУ МВД России по Красноярскому краю о привлечении к административной ответственности за нарушение правил дорожного движения кандидата Ракшова О.Г. в 2010 году по ч. 3 ст. 12.9 КоАП РФ, в 2011 году по ч. 3 ст. 12.9 КоАП РФ (2 административных правонарушения), в 2012, 2013 годах по ч. 2 ст. 12.9 КоАП РФ, а также родственников кандидата: сына – Ракшова К.О. в 2011 году по ч. 2 ст. 12.9 КоАП РФ, по ст. 12.18 КоАП РФ, в 2012 году по ст. 12.6 КоАП РФ, по ч. 1 ст. 12.9 КоАП РФ, в 2013 году по ч. 2 ст. 12.9 КоАП РФ, по ст. 12.6 КоАП РФ, по ч. 3.1 ст. 12.5 КоАП РФ.
Коллегия считает, что данные обстоятельства не являются препятствием в рекомендации Ракшова О.Г. на должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска, штрафы за административные правонарушения оплачены.
По месту работы Ракшов О.Г. характеризуется положительно. За время работы в должности председателя Центрального районного суда г. Красноярска проявил себя как хороший организатор, опытный руководитель и квалифицированный судья. Кроме осуществления руководством судом, сам рассматривает дела различной категории, не нарушая при этом процессуальные сроки и имея хорошие показатели стабильности судебных постановлений. Его отличает дисциплинированность, требовательность к себе и окружающим, коммуникабельность. Ракшов О.Г. принимает активное участие в работе органов судейского сообщества Красноярского края, с мая 2012 года по настоящее время является членом Совета судей Красноярского края.
Председатель Красноярского краевого суда Фуга Н.В., председатель Совета судей Красноярского края Федоренко В.Б., начальник Управления Судебного департамента в Красноярском крае Стариченко Н.И. поддержали заявление Ракшова О.Г. о рекомендации его на должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска.
Квалификационная коллегия судей Красноярского края, выслушав мнение участвующих в заседании лиц, оценив представленные Ракшовым О.Г. сведения, данные относительно уровня его профессиональной подготовки, стажа и опыта работы, результатов судебной деятельности, деловых и моральных качеств, считает, что его заявление подлежит удовлетворению.
По итогам конкурса Квалификационная коллегия судей Красноярского края решила рекомендовать Ракшова О.Г. на вакантную должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска.
Руководствуясь подпунктом 1 пункта 2 статьи 19, абзацем вторым пункта 1 статьи 23 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации», Квалификационная коллегия судей Красноярского края
РЕШИЛА:
рекомендоватьРакшова Олега Геннадьевичана должность председателя Центрального районного суда г. Красноярска.
Заключение может быть обжаловано в Красноярский краевой суд либо в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации в 10 — дневный срок со дня получения копии данного заключения.