Статья 119. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью
1. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, —
наказывается обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
2. То же деяние, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а равно в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга, —
наказывается принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
Гражданская активистка Мария Пономаренко рассказала ОВД-Инфо, что в Барнауле неизвестные угрожали ей избиением и подбросом наркотиков. Активистка связывает это с пикетом, посвященным проблеме обеспечения детей-сирот жильем. Через месяц после пикета против чиновников администрации возбудили уголовное дело.
«Вечером я возвращалась домой по темноте. Ко мне подошли сзади с угрозами, требовали «угомониться». Мне что-то острое уперлось в спину, может шило или какой-нибудь нож, даже след в плаще остался. Пригрозили, что подбросят наркоты и изобьют так, что «никто не узнает»», — вспоминает Пономаренко.
Активистка также рассказала о давлении на нее со стороны судебных приставов: в тот же день, 13 октября, приставы пришли к ней домой, чтобы взыскать с нее долг. Сотрудники ФССП тогда изъяли только телефон.
На следующий день, 14 октября, приставы задержали Пономаренко и повезли в отдел ФССП для ознакомления с постановлением о взыскании долга. Долг в 140 тысяч рублей, признается активистка, у нее действительно есть, но взыскание она считает формой давления за свою политическую деятельность.
«Вам никто не поможет, ни я, никто. Вами занимается лично Кривоус», — вспоминает Пономаренко слова одной из сотрудниц ФССП, поясняя, что на тот момент даже не знала, о ком речь. Как выяснила активистка позже, Сергей Кривоус — заместитель главного судебного пристава Алтайского края. Другие сотрудники ФССП в разговоре между собой называли Пономаренко «политической».
Угрозы неизвестных и давление приставов активистка связывает со своей политической активностью, и в частности со своим пикетом, посвященным проблеме обеспечения детей-сирот жильем, после которого возбудили уголовное дело против местных чиновников.
Пономаренко задержали 22 августа из-за того, что она выложила видео в TikTok с призывом «кормить голубей». Ей вменили организацию массового скопления людей (ч. 1 ст. 20.2.2 КоАП) и незаконно продержали в отделе полиции двое суток до суда.
В комнате административно задержанных Пономаренко познакомилась с женой сироты. Та рассказала активистке, что ее супруг больше 10 лет находился в очереди на квартиру. Само жилье он в итоге получил меньше по площади и не в Барнауле, а в пригороде. Пономаренко захотела привлечь внимание к проблеме.
Губернатор Виктор Томенко, как и мэр города, по словам активистки, не ведет прием граждан. Поэтому Пономаренко вышла на пикет в день города, 19 сентября, с плакатом «Томенко, где квартиры сирот?»
«Во время церемонии награждения, когда они там друг дружку награждали, я его развернула. Плакат был порван, и не рядовым лицом, а замом мэра, ответственным за согласование пикетов и митингов Королевым», — вспоминает Пономаренко.
После инцидента активистка записала видео о случившемся. В нем активистка рассказала о теме своего пикета и искала свидетелей инцидента для подачи заявлений на Королева. Спустя месяц после этого Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье халатность по факту «ненадлежащего обеспечения жильем» сирот. По заявлению ведомства, чиновники освоили только 4% от выделенных им 1 миллиарда 211 миллионов рублей.
- За ролик с призывом «кормить голубей» Марию Пономаренко оштрафовали на 10 тысяч рублей. В сентябре активистку снова оштрафовали на 10 тысяч из-за маски с надписью «Путина в отставку». Надев ее, Пономаренко приняла участие в одиночном пикете, считает полиция. 11 октября Пономаренко оштрафовали на 50 тысяч рублей из-за ролика в TikTok под названием «Путина в отставку! Хабаровск, я с вами».
- В Хабаровском крае и других регионах страны с 11 июля проходят акции в поддержку арестованного экс-губернатора Сергея Фургала. Во многих городах такие акции носят название «Кормим голубей!». 9 июля действующего на тот момент губернатора Хабаровского края Сергея Фургала задержали сотрудники ФСБ по подозрению в причастности к ряду заказных убийств. Его доставили в Москву, где поместили под стражу. 20 июля президент Владимир Путин подписал указ об отставке Фургала с поста губернатора.
ОБОБЩЕНИЕ
судебной практики по уголовным делам
об угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью
(ст. 119 УК РФ)
Верховным судом Республики Калмыкия в соответствии с планом работы на II полугодие 2009 года проведено изучение судебной практики по уголовным делам об угрозе убийством или причинением тяжкого вреда здоровью.
Настоящее обобщение подготовлено в целях обеспечения правильного и единообразного применения норм материального закона при рассмотрении судами республики уголовных дел данной категории.
Согласно статистическим данным за период с 2006 по 2009 гг. по ч. 1 ст. 119 УК РФ (в качестве основной статьи) судами республики рассмотрено 779 уголовных дел. Из них в 2006 г. – 140 дел, в 2007 г. – 225 дел, в 2008 г. – 216 дел и в 2009 г. – 198 дел.
Таким образом, за последние три года количество таких дел увеличилось на 41,4 %.
Уголовные дела по ч. 2 ст. 119 УК РФ судами республики не рассматривались.
В 2006 г. по рассмотренным 140 уголовным делам с вынесением обвинительных приговоров окончено 83 дела, прекращено в связи с примирением сторон – 53, по другим основаниям – 2, применены принудительные меры медицинского характера по 2 уголовным делам.
В 2007 г. по рассмотренным 225 уголовным делам с вынесением обвинительных приговоров окончено 103 дела, прекращено в связи с примирением сторон – 117, по другим основаниям – 3, применены принудительные меры медицинского характера по 2 уголовным делам.
В 2008 г. по рассмотренным 216 уголовным делам с вынесением обвинительных приговоров окончено 119 дел, прекращено в связи с примирением сторон – 90, по другим основаниям – 5, применены принудительные меры медицинского характера по 2 уголовным делам.
В 2009 г. по рассмотренным 198 уголовным делам с вынесением обвинительных приговоров окончено 135 дел, прекращено в связи с примирением сторон – 59, по другим основаниям – 3, применены принудительные меры медицинского характера по 1 уголовному делу.
Согласно обобщенным данным судами республики из 779 рассмотренных уголовных дел с вынесением обвинительных приговоров рассмотрено 440 дел (56,5%), прекращено в связи с примирением сторон – 319 (40,9%), прекращено по другим основаниям – 13 (1,7%), по 7 уголовным делам применены принудительные меры медицинского характера (0,9%).
Санкция ч. 1 ст. 119 УК РФ предусматривает наказание в виде обязательных работ, ограничения свободы, ареста и лишения свободы. Однако нормы уголовного закона об ограничении свободы введены в действие с 10 января 2010 года, об обязательных работах с 11 мая 2010 года, а арест еще не применяется. Этим объясняется значительная доля осужденных к лишению свободы (с реальным отбыванием наказания и условно) – 94,8%.
В числе осужденных к реальному лишению свободы на срок до 1 года осуждено 26 лиц, от 1 до 3 лет – 7 лиц. Все осужденные к реальному лишению свободы были ранее судимы.
Несмотря на то, что санкция ч. 1 ст. 119 УК РФ не предусматривает наказание в виде штрафа, суды при назначении данного вида наказания в отношении 17 осужденных применяли положения ст. 64 УК РФ, позволяющей назначение более мягкого вида наказания, чем предусмотрено санкцией статьи при наличии по делу исключительных обстоятельств.
В силу ч. 1 ст. 31 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 119 УК РФ, отнесены к подсудности мировых судей. В ходе проведенного обобщения изучено 130 приговоров, а также использована апелляционная и кассационная практика. В надзорном порядке уголовные дела данной категории не пересматривались.
За анализируемый период в апелляционном порядке обжаловано 29 обвинительных приговоров (3,7 % от общего количества судебных решений). По результатам рассмотрения судами апелляционной инстанции отменены 2 обвинительных приговора мирровых судей, 1 из них с оправданием подсудимого и 1 с прекращением уголовного дела в связи с примирением сторон; изменено 10 приговоров без изменения квалификации со снижением наказания.
В кассационном порядке обжаловано 10 судебных решений судов апелляционной инстанции (35,7 %), из них 1 приговор отменен с прекращением уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления, 1 приговор изменен без изменения квалификации со снижением наказания.
Низкий уровень обжалования судебных решений по ст. 119 УК РФ связан, прежде всего с тем, что они совершаются на бытовой почве, угрозы убийством в большинстве случаев адресованы близким родственникам и иным лицам, связанным с виновным брачно-семейными отношениями.
Уголовные дела, связанные с угрозой причинением тяжкого вреда здоровью человека судами республики не рассматривались.
Изучение судебной практики показало, что суды в основном правильно применяют уголовный закон при рассмотрении данной категории дел, понимая под угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью совершение активных умышленных действий, выражающихся в психическом воздействии на потерпевшего, если имелись основания опасаться этой угрозы.
Угроза убийством связана с намерением виновного вызвать у потерпевшего чувство страха, тревоги, беспокойство за свою жизнь, здоровье или безопасность своих близких.
Способы выражения угрозы могут быть разными: словесно, письменно, жестами, в большинстве случаев словесная угроза подкрепляется демонстрацией оружия.
Из содержания ст. 119 УК РФ следует, что не всякая угроза убийством является уголовно наказуемым деянием, обязательным признаком такой угрозы является ее реальность. В установлении именно этого признака объективной стороны преступления заключается сложность квалификации данного преступления.
Для признания угрозы реальной необходимо установить, что виновный совершил такие действия, которые давали потерпевшему основания опасаться ее осуществления, и что поведение виновного, его взаимоотношения с потерпевшим объективно свидетельствовали о реальности угрозы. Реальность угрозы устанавливается в каждом конкретном случае с учетом всех фактических обстоятельств дела.
Так, например, Элистинским городским судом Н. обоснованно признан виновным в числе других преступлений по ч. 1 ст. 119 УК РФ в угрозе убийством Х. Согласно приговору он, желая запугать потерпевшую и принудить ее забрать из милиции заявление о привлечении его знакомого к уголовной ответственности, приставил к животу, а затем к виску потерпевшей обрез ружья, высказывая словесно в ее адрес угрозы убийством. Судом установлено, что между потерпевшей и ранее неоднократно судимым Н. сложились неприязненные отношения, осужденный за день до преступления преследовал потерпевшую на машине, звонил, требуя забрать заявление из милиции. Осужденный угрожал убийством потерпевшей в вечернее время суток, демонстрируя огнестрельное оружие, в связи с чем у потерпевшей Х. имелись реальные основания опасаться этой угрозы.
При оценке реальности угрозы убийством суд должен учитывать обстановку, в которой она была выражена, ее субъективное восприятие потерпевшим и характер действий виновного.
К примеру, учитывая характер взаимоотношений между обвиняемой и потерпевшей, обстановку и способ выражения угрозы, Элистинский городской суд обоснованно оправдал К. по обвинению в угрозе убийством.
Приговором мирового судьи Элистинского судебного участка № 2 К. осуждена по ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 119 УК РФ. По результатам апелляционного рассмотрения Элистинский городской суд отменил приговор мирового судьи и оправдал ее по ч. 1 ст. 119 УК РФ в связи с отсутствием в действиях состава преступления.
Судами первой и апелляционной инстанций установлено, что на бытовой почве между К. и ее приемной матерью П. произошла ссора, в ходе которой К. взяла алюминиевый кофейный чайник, стала размахивать им над головой П. и высказала в ее адрес угрозу убийством. Этим же чайником она нанесла четыре удара по руке и спине потерпевшей, причинив ей телесные повреждения в виде кровоподтеков, не расценивающиеся как вред здоровью.
Оценивая действия К., суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что фактические обстоятельства дела свидетельствуют о том, что осужденная, испытывая неприязненные отношения к П., умышленно нанесла ей побои. Словесные угрозы убийством были высказаны ею в ходе ссоры, при этом не носили конкретный и реальный характер, и свидетельствовали лишь об умысле подсудимой на причинение телесных повреждений. То, что в момент словесной угрозы убийством в руках у К. находился алюминиевый кофейный чайник, не свидетельствует о том, что у потерпевшей имелись реальные основания опасаться осуществления этой угрозы.
Судебная коллегия согласилась с таким выводом суда апелляционной инстанции, признав приговор городского суда законным и обоснованным.
Также нельзя признать реальной угрозу убийством, адресованную Ч. своей жене. За эти действия он осужден приговором мирового судьи Элистинского судебного участка № 6. Вывод о виновности Чебакова суд мотивировал тем, что он находился в сильном алкогольном опьянении, был агрессивен, демонстрировал газовый ключ, нанес им удар по плечу потерпевшей. Однако способ выражения угрозы не свидетельствует о том, что у потерпевшей имелись реальные основания опасаться данной угрозы.
При рассмотрении дел об угрозе убийством судам следует учитывать, что ее субъективное восприятие потерпевшим является недостаточным для квалификации преступления и подлежит оценке наряду с иными обстоятельствами, имеющими значение для дела.
Так, Яшалтинским районным судом Х. признан виновным в том, что в состоянии алкогольного опьянения днем пришел на работу к своей супруге Х.Т. во врачебную амбулаторию, где в кабинете медсестры высказал недовольство ее поведением, приставил к лицу нож, на ее возмущение потребовал, чтобы она замолчала, и рукой, в которой была зажата рукоятка ножа, ударил потерпевшую по голове, причинив ушибленную рану головы, ссадину и закрытую черепно-мозговую травму в виде сотрясения головного мозга.
Признавая Х. виновным по ч. 1 ст. 119 УК РФ, суд сослался на показания потерпевшей о том, что она восприняла действия мужа как угрозу убийством, потому что он пришел к ней на работу с ножом, был агрессивен.
Вместе с тем, суд не учел, что Х. пришел к жене на работу днем в рабочее время примерно в 15 часов, находился с ней в кабинете в присутствии посторонних людей, словесных угроз убийством не высказывал, ударил жену рукояткой ножа по голове.
Однако этим обстоятельствам, имеющим важное значение для правильной квалификации преступления, суд надлежащую оценку в приговоре не дал, тем самым фактически не обосновал вывод о виновности Х.
Угроза убийством совершается только с прямым умыслом, когда виновный выражает угрозу и желает, чтобы она была воспринята потерпевшим как реальная.
Судебная коллегия отменила обвинительный приговор апелляционной инстанции Ики-Бурульского районного суда в отношении несовершеннолетнего Г.
Судом установлено, что 15 сентября 2008 года примерно в 7 часов в п. Шерет Ики-Бурульского района возле дома Г. между Г. Ю. и У. на почве ранее сложившихся личных неприязненных отношений возникла ссора, переросшая в драку. В этот момент к ним подбежал несовершеннолетний сын Г. Ю. – Г.К., который, находясь примерно в метре от У., демонстрируя нож, высказал в его адрес угрозу убийством.
Субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ, характеризуется только прямым умыслом, когда виновный осознает, что своими действиями выражает угрозу убийством потерпевшему и желает, чтобы эта угроза была воспринята потерпевшим как реальная.
Однако в материалах дела отсутствовали доказательства, подтверждающие наличие у Г.К. прямого умысла на угрозу убийством У. и о наличии у последнего оснований опасаться этой угрозы.
В судебном заседании несовершеннолетний Г.К. пояснил, что 15 сентября 2008 года проснулся рано утром от крика людей, в окно он увидел отца, толкающегося с У. и двух женщин. Он решил, что отца избивают, взял нож и выбежал на улицу разнять дерущихся, при этом близко к ним не приближался.
Потерпевший У. в судебном заседании пояснил, что между ним и Г. Ю. на почве личной неприязни произошла ссора, переросшая в драку. В ходе нее к ним подбежал сын Г.К., который стал размахивать ножом и кричать «зарежу». Он стал отходить, так как испугался ножа.
Таким образом, установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о том, что Г.К. хотел лишь предотвратить конфликт, при этом не предпринимал мер, чтобы выраженная им угроза была воспринята потерпевшим реально. Кроме того, учитывая несовершеннолетний возраст обвиняемого и обстановку, в которой была выражена угроза, у потерпевшего не имелось реальных оснований ее опасаться.
Учитывая изложенное, судебная коллегия отменила вынесенные в отношении Г. судебные решения и прекратила уголовное дело в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.
По смыслу закона угроза убийством должна быть адресована конкретному лицу. Потерпевшим может выступать любое лицо, вне зависимости от возраста, состояния здоровья и иных обстоятельств.
В частности, мировой судья Городовиковского судебного участка обоснованно признал Ш. виновным в угрозе убийством дочери своей сожительницы — несовершеннолетней К. Он высказывал угрозы убийством, приставив нож к телу потерпевшей, в связи с чем, учитывая алкогольное опьянение осужденного, его агрессивное состояние, несовершеннолетняя К. реально восприняла угрозу и опасалась ее осуществления.
В практике судов республики имеются случаи, когда одно и то же лицо неоднократно высказывает угрозы убийством потерпевшему. При этом, по мнению коллегии, действия виновного каждый раз образуют состав нового преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 119 УК РФ, поскольку оно носит формальный характер, считается оконченным с момента выражения угрозы, направлено на порождение у потерпевшего страха, стресса, беспокойства, совершается с целью подавления и подчинения потерпевшего воле виновного.
В связи с этим судебная коллегия по результатам рассмотрения дела в кассационном порядке признала обоснованной квалификацию действий осужденного Ю. как совершение двух преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 119 УК РФ, который 10 июля 2008 года с помощью осколка стекла угрожал убийством А., с которой проживал совместно в незарегистрированном браке, из-за того, что она не впустила его в дом увидеть детей. На следующий день аналогичным способом и по той же причине он вновь угрожал потерпевшей убийством, у которой имелись основания опасаться данной угрозы.
Он признан виновным в том, что 14 января 2008 года угрожал убийством своей матери В.Л., 16 января 2008 года причинил ей побои, в этот же день угрожал убийством отцу В.В. и умышленно причинил ему легкий вред здоровью.
Из материалов дела следует и установлено судом, что ранее судимый В. 11 января 2008 года освободился по отбытию наказания из мест лишения свободы, прибыв домой, и, проживая с престарелыми родителями, постоянно употреблял спиртные напитки, в состоянии опьянения был агрессивен, применял в отношении них насилие, с использованием ножа угрожал убийством, держал их в постоянном страхе за свою жизнь.
Учитывая изложенное, у потерпевших имелись реальные основания опасаться выраженных осужденным угроз убийством.
Следует отметить, что при рассмотрении уголовного дела в отношении В. судом приняты все предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры для всестороннего, полного и объективного рассмотрения дела. Из показаний допрошенных в судебном заседании потерпевших – родителей В. Л. и В.В., а также их дочери – свидетеля В.М. судом объективно были установлены обстоятельства преступления, взаимоотношения между потерпевшими и подсудимым, что имеет важное значение при рассмотрении уголовных дел, связанных с угрозой убийством.
Изучение материалов обобщения показало, что более 60 % судебных решений постановлены судами с применением особого порядка судебного разбирательства, без исследования доказательств, тогда как непосредственное исследование доказательств в условиях состязательности уголовного процесса при рассмотрении дел об угрозе убийством являлось необходимым для правильного установления обстоятельств преступления и его квалификации.
Статьями 314-317 УПК РФ регламентированы нормы закона, позволяющие судам рассматривать уголовные дела в особом порядке без проведения судебного разбирательства.
Между тем по смыслу закона в случае, если при изучении дела судом будет установлено, что обвинение, с которым согласился подсудимый, является необоснованным, и не подтверждается собранными по делу доказательствами, суд должен принять решение о прекращении особого порядка и рассмотрении дела в общем порядке судебного разбирательства.
Учитывая изложенное, судебная коллегия считает необходимым обратить внимание на необходимость тщательной подготовки к рассмотрению каждого конкретного уголовного дела, и при наличии сомнений в обоснованности предъявленного обвинения принять меры к всестороннему, полному и объективному рассмотрению дела путем непосредственного исследования собранных по делу доказательств.
Анализ приговоров по преступлениям, связанным с угрозой убийством, показал, что их содержание не всегда отвечает требованиям постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебном приговоре», тексты судебных решений в некоторых случаях составлены небрежно, разными шрифтами, с орфографическими и пунктуационными ошибками, описание преступного деяния в отдельных случаях сводится лишь к указанию времени, места совершения преступления, формальному указанию на совершение подсудимым угрозы убийством в отношении потерпевшего, без описания имеющих значение обстоятельств (цель угрозы, способ ее совершения и др.), зачастую в описательно-мотивировочной части приговора суды фактически не мотивируют выводы о квалификации преступления, ограничившись лишь указанием о доказанности вины подсудимого в совершении преступления. Данные недостатки указывают на необходимость повышения качества приговоров по рассматриваемой категории дел.
В целом по результатам проведенного обобщения следует отметить, что суды Республики Калмыкия правильно разрешают уголовные дела об угрозе убийством, но вместе с тем выявленные ошибки и недостатки указывают на необходимость более глубокого изучения норм материального и процессуального закона, судебной практики, тщательной подготовки к рассмотрению каждого конкретного уголовного дела, ответственному и добросовестному отношению к составлению процессуальных документов.
1. Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, —
наказывается обязательными работами на срок до четырехсот восьмидесяти часов, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо принудительными работами на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
2. То же деяние, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, а равно в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга, —
наказывается принудительными работами на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового либо лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет или без такового.
Комментарий к Ст. 119 УК РФ
1. Угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью нельзя рассматривать как установление ответственности за преступления против жизни и здоровья со стадии обнаружения умысла. Речь идет о самостоятельном составе преступления, со своими объективными и субъективными признаками.
2. Опасность данного преступления состоит в создании для потерпевшего тревожной обстановки, страха за свою или своих близких жизнь и здоровье. Умышленное создание путем угрозы психотравмирующей ситуации, нарушающей душевное равновесие (психическое благополучие) человека, само по себе является посягательством на здоровье, независимо от намерения виновного приводить или нет в исполнение данную угрозу. Поэтому именно здоровье является объектом данного преступления.
3. Угроза может быть выражена в любой форме: устно, письменно, жестами, демонстрацией оружия и т.д. Важно, чтобы угроза была воспринята потерпевшим. Именно с этого момента преступление следует считать оконченным, если имелся разрыв во времени между высказыванием угрозы и ее восприятием. Например, в случае отправки письма угрожающего содержания по почте, передачи угрозы через третьих лиц либо с использованием электронных средств. Возможно покушение на это преступление, если угроза не достигла сознания потерпевшего по причинам, не зависящим от виновного.
С объективной стороны содержание угрозы по комментируемой статье 119 УК РФ составляет высказывание намерения лишить жизни или причинить тяжкий вред здоровью. Угроза уничтожением имущества либо причинением какого-нибудь иного вреда, а также неопределенная угроза не образуют состава данного преступления.
Ответственность за угрозу наступает, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы. При оценке реальности осуществления угрозы необходимо учитывать все обстоятельства конкретного дела: обстановку преступления, взаимоотношения виновного и потерпевшего и др.
Словесная угроза («убью», «зарежу») не всегда может быть воспринята как реальная. Недостаточно и субъективного мнения потерпевшего, что он считал угрозу реальной, опасался ее осуществления. Необходимо установить, в силу каких обстоятельств имелись основания опасаться осуществления этой угрозы.
Наиболее серьезным основанием следует считать высказывание этой угрозы в процессе совершения насильственных действий в отношении потерпевшего.
4. Преступление считается оконченным с момента высказывания угрозы или выражения угрозы в иной форме. Если же виновный не только высказывает угрозу, но и совершает действия, направленные на ее осуществление, его действия должны быть квалифицированы как приготовление к убийству или умышленному причинению тяжкого вреда здоровью или как покушение на совершение этих преступлений.
5. С субъективной стороны данное преступление предполагает прямой умысел. Виновный сознает, что высказывает угрозу и желает, чтобы эта угроза была воспринята потерпевшим как реальная. При этом не имеет значения, намеревался ли в действительности виновный осуществить свою угрозу и была ли угроза сопряжена с каким-либо требованием к потерпевшему.
6. В ч. 2 комментируемой статьи предусмотрен единственный квалифицирующий признак, идентичный п. «е» ч. 2 ст. 111 УК.
7. Психическое насилие в виде угрозы убийством или причинением вреда здоровью может служить способом совершения другого преступления, например, разбоя, вымогательства, изнасилования, насильственных действий сексуального характера, угона автомобиля . В этих случаях содеянное квалифицируется по соответствующей статье УК, а комментируемая статья 119 не применяется . Специальными нормами предусмотрена повышенная ответственность за угрозу в отношении определенной категории лиц, когда происходит посягательство не только на личность потерпевшего, но и на другой объект: правосудие, порядок управления, установленный порядок прохождения военной службы. В таких случаях ответственность наступает по ст. ст. 296, 309, 313, 318, 321, 333 УК, а комментируемая статья также не подлежит применению.
———————————
БВС РФ. 2008. N 5. С. 18 — 19.
«Обов’язки суверена (будь то монарх або збори) визначаються тією метою, заради якої він був наділений верховною владою, а саме метою забезпечення безпеки народу»
 |
Маєте Телеграм? Два кліки — і ви не пропустите жодної важливої юридичної новини. Нічого зайвого, лише #самасуть. З турботою про ваш час! |
«До рівної справедливості відноситься також рівномірне оподаткування, рівність якого залежить не від рівності багатства, а від рівності боргу кожної людини державі за свій захист».
Томас Гоббс (1588-1679 рр.). Левіафан
В цій статті буде висвітлено актуальне питання щодо компенсації витрат роботодавців, понесених у відповідності до ч. 3 ст. 119 Кодексу законів про працю України (далі — КЗпП України) на збереження заробітку працівникам, призваним на військову службу під час дії особливого періоду.
Так, у відповідності до ч. 3 ст. 119 КЗпП України, за працівниками, призваними на військову службу, або працівниками, що уклали контракт на проходження військової служби під час дії особливого періоду (далі — призвані в особливий період), зберігається на підприємстві робоче місце та середній заробіток на час дії особливого періоду.
Спочатку у судовій практиці був висновок, який спирався на Ухвалу Вищого спеціалізованого суду від 01.02.2017 р. по справі №712/12892/15-ц (номер рішення в ЄДРСР — №64612041), що дія особливого періоду обмежена строками, вказаними в Указах Президента України «Про часткову мобілізацію» від 17.03.2014 р. №303/2014, від 06.05.2014 р. №454/2014, від 21.07.2014 р. №607/2014, від 14.01.2015 р. №15. Тобто на думку суду особливий період в Україні діяв з 18 березня 2014 р. по 2 травня 2014 р.; з 7 травня 2014 р. по 21 червня 2014 р.; з 24 липня 2014 р. по 7 вересня 2014 р.; з 20 січня 2015 р. по 22 серпня 2015 р.
Однак в подальшому Верховний Суд в своїй Постанові від 22.08.2018 р. у справі №641/3262/17 (номер рішення в ЄДРСР — №76076996) та багатьох інших прийшов до висновків, що особливий період в Україні діє з 17.04.2014 р. по цей час, на підставі Указу Президента України «Про часткову мобілізацію» від 17.03.2014 р. №303/2014, оскільки цей указ Президент України не відміняв і рішення про демобілізацію військовослужбовців, прийнятих на військову службу за контрактом на строк до закінчення особливого періоду, не приймав.
Таким чином, у зв’язку із судовою практикою, що сталася впродовж більше п’яти років з 17.04.2014 р., підприємства зобов’язані на строк від 12 місяців (у разі призову на строкову службу працівників з вищою освітою) до 5 років (у разі укладення контракту особами офіцерського складу) зберігати робочі місця та платити працівникам середній заробіток. У зовнішньополітичній ситуації, яка склалася, неможливо спрогнозувати, коли закінчиться особливий період в Україні. Таким чином роботодавці в Україні на невизначений термін зобов’язані нести витрати, передбачені ч. 3 ст. 119 КЗпП України.
З 17.04.2014 р. по 31 грудня 2015 р., у відповідності до ч. 3 ст. 119 КЗпП України, була передбачена компенсація витрат працедавців на виплату середнього заробітку працівникам, які були призвані на військову службу в особливий період (далі — призвані в особливий період), у відповідності до порядку, затвердженого Постановою КМУ №105 від 04.03.2015 р.
З 1 січня 2016 р. ситуація докорінно змінилася. Законом України «Про внесення змін до деяких законодавчих актів України» від 24.12.2015 р. № 911-VII, серед іншого, були внесені зміни до ч. 3 ст. 119 КЗпП України та зникла норма щодо компенсації з бюджету підприємствам виплат середнього заробітку працівникам, які призвані в особливий період (далі — компенсації середнього заробітку, компенсація). Також зникла норма про те, що виплата таких компенсацій із бюджету проводиться за рахунок коштів Державного бюджету України в порядку, визначеному Кабінетом Міністрів України.
Таким чином, з 1 січня 2016 р. підприємства зобов’язали здійснювати виплати середнього заробітку працівникам, призваним в особливий період за власний рахунок, без компенсації із Державного бюджету України.
З 17.04.2019 р. Постановою КМУ №307 від 10.04.2019 р. визнана такою, що втратила чинність Постанова КМУ №105 від 04.03.2015 р., якою був передбачений порядок компенсації працедавцям виплат середнього заробітку працівникам, призваним в особливий період в 2014-2015 рр.
Тобто фактично у роботодавців відсутня можливість заявити до відшкодування з Державного бюджету компенсацію середнього заробітку працівників за весь час дії особливого періоду з 17.04.2014 р. по цей час.
Здавалося би, ситуація зміниться на краще, коли буде прийнятий законопроект №8480 від 14.06.2018 р., який містив проект Закону України про внесення змін до Бюджетного кодексу та КЗпП України, і передбачав відновлення компенсації працедавцям. Однак 07.02.2019 р. законопроект №8480 було відкликано.
Відповідно до ст. 8 Конституції України, норми Конституції України є нормами прямої дії, які мають найвищу юридичну силу.
Відповідно до ст. 17 Конституції України, захист суверенітету і територіальної цілісності України є найважливішими функціями держави. Держава забезпечує соціальний захист громадян України, які перебувають на службі у Збройних силах України та в інших військових формуваннях, а також членів їхніх сімей.
Відповідно до ч. 2 ст. 19 Конституції України, органи державної влади та органи місцевого самоврядування, їх посадові особи зобов’язані діяти лише на підставі, в межах повноважень та у спосіб, що передбачені Конституцією та законами України.
Податкова політика держави головним чином реалізується через систему оподаткування, яка, відповідно до п. 1 ч. 2 ст. 92 Конституції України, встановлюється виключно законами України.
Відповідно до ст. 95 Конституції України, бюджетна система України будується на засадах справедливого і неупередженого розподілу суспільного багатства між громадянами і територіальними громадами. Виключно законом про Державний бюджет України визначаються будь-які видатки держави на загальносуспільні потреби, розмір і цільове спрямування цих видатків.
Виходячи з вищенаведеного, відповідно до норм Конституції України, витрати на оборону України та соціальний захист військовослужбовців повинні здійснюватися виключно з Державного бюджету України, який повинен формуватися на засадах справедливого і неупередженого розподілу суспільного багатства, за рахунок податків і зборів фізичних та юридичних осіб.
На цей час витрати на компенсацію середнього заробітку працівникам несуть тільки ті працедавці, працівники яких призвані на військову службу, та розмір витрат працедавців залежить від кількості призваних працівників, тобто ці витрати не розподілені пропорційно між всіма працедавцями, що суперечить ст. 95 Конституції України.
Витрати на соціальний захист військовослужбовців та заохочення громадян України на вступ на військову службу шляхом надання додаткових гарантій (а фактично витратна оборону держави, здійснюється не за рахунок Державного бюджету) та встановлених діючим законодавством податків перекладені на працедавців, які і так за результатами своєї діяльності сплачують різноманітні податки, що суперечить статтям 17, 92 Конституції України.
При цьому ситуація, що склалася, найбільше шкодить малому і середньому бізнесу і фізичним особам-підприємцям. Для аналізу цього питання наведемо наступну таблицю за даними сайту Державної служби статистики України.
(для перегляду натисніть на зображення)
*- за умови однакової заробітної плати у всіх працівників.
Як ми бачимо, ця ситуація приводить до того, що у разі призову на військову службу лише однієї особи малий та середній бізнес несе додаткові витрати від 5,8% до 50% фонду оплати праці, що є неспівмірним з їх фінансовими можливостями.
Ефективно вирішити це питання можливо лише шляхом внесення в діюче законодавство відповідних змін. Потрібно передбачити компенсацію витрат працедавців на виплату середнього заробітку працівникам, які були призвані на військову службу під час дії особливого періоду за рахунок Державного бюджету. На жаль, законодавці XXI сторіччя не розділяють міркування Томаса Гоббса, викладені у XVII сторіччі, щодо рівності боргу кожної людини державі за свій захист та справедливого оподаткування. Однак потрібно не здаватися і працювати з суб’єктами законодавчої ініціативи шляхом подання звернень до народних депутатів України, Кабінету Міністрів України, подання петицій на ім’я Президента України.
З цього питання мною подана електронна петиція на сайті Президента України, підтримати яку можна за посиланням.