Осуществление норм и принципов международного права происходит не автоматически. Нередко международные нормы и принципы реализуются в условиях политической борьбы, несовпадения национальных интересов и целей различных государств.
Одним из примеров сложностей, возникающих на пути реализации норм и принципов международного права, является проблема защиты и обеспечения прав и свобод человека.
Как уже отмечалось, рождение Организации Объединенных Наций способствовало окончательному формированию современного международного права, одним из центральных принципов которого стал принцип уважения и соблюдения прав человека. В Уставе ООН впервые прямо говорилось об обязанности государств сотрудничать в сфере прав человека на многосторонней договорной основе. 10 декабря 1948 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Всеобщую декларацию прав человека. Первоначально этот документ носил рекомендательный, а не обязывающий характер. Но со временем он превратился в свод важнейших универсальных и императивных норм международного права. Конкретизация этих норм была осуществлена в двух других важнейших международно-правовых документах: международном пакте о гражданских и политических правах и международном пакте об экономических, социальных и культурных правах. Оба эти пакта были приняты 16 декабря 1966 г. Генеральной Ассамблеей ООН и вступили в силу в 1976 г. после их ратификации большинством государств мира. Кроме универсальных договоров о правах и свободах человека существуют и региональные договоры между государствами, посвященные этой же теме. Это — Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (принята 4 ноября 1950 г., вступила в силу 3 сентября 1953 г.); Американская конвенция о правах человека (принята 22 ноября 1969 г., вступила в силу в 1978 г.); Африканская Хартия прав человека и народов (принята в июне 1981 г., вступила в силу в январе 1988 г.); Арабская Хартия прав человека 1994 г., Конвенция СНГ о правах и основных свободах человека 1995 г.
В самом общем виде механизм обеспечения прав человека в современном международном праве выглядит следующим образом. Права человека принято делить на гражданские и политические, с одной стороны, и социально-экономические — с другой. К основным правам человека, защищаемым международным правом, относятся следующие гражданские и политические права:
· равноправие и недискриминация;
· право на жизнь;
· право на участие в государственном управлении;
· право на защиту от жестокого, бесчеловечного или унижающего обращения;
· право на свободу и личную неприкосновенность;
· право на свободу передвижения и выбора места жительства;
· право на свободу мысли, совести и религии;
· право на свободу мнений и их выражения;
· право на мирные собрания;
· право на свободу ассоциаций и др.
К социально-экономическим правам относятся:
· право на труд;
· право на справедливые и благоприятные условия труда;
· право на создание профсоюзов;
· право профсоюзов на свободную работу;
· право на забастовки;
· право на социальное обеспечение;
· право на охрану и помощь семье, матерям, детям;
· право на достаточный жизненный уровень;
· право на охрану здоровья;
· право на образование и участие в культурной жизни и др.
Для эффективного международного сотрудничества в области прав человека международное сообщество создало целый ряд контрольных механизмов и процедур, которые призваны наблюдать за применением норм и деятельностью государств в этой области. Контрольные механизмы представляют собой определенные организационные структуры, которые могут быть коллективными (комитеты, рабочие группы и т.д.) и единоличными (специальные докладчики). Процедуры устанавливают порядок и методы получения информации по правам человека и степень реагирования на результаты исследований.
Центральное место во всей системе контроля за соблюдением прав человека занимает ООН, в ее компетенцию входит рассмотрение проблем в области прав человека. Генеральная Ассамблея принимает специальные резолюции по этим вопросам.
Резолюции подготавливает третий комитет (по специальным, гуманитарным и культурным вопросам). Этими же проблемами занимается ЭКОСОС, при котором создана Комиссия по правам человека и Комиссия по правам женщин. В рамках ООН при Секретариате действует и Центр по правам человека, возглавляемый заместителем Генерального секретаря. Кроме того, в соответствии с основными международными договорами по правам человека были созданы специальные органы: Комитет по правам человека; Комитет по ликвидации расовой дискриминации; Комитет против пыток; Комитет по правам ребенка.
В период «холодной войны», в условиях раскола мира на два противоположных лагеря, права человека не могли не быть объектом конфронтации между ними. Поскольку сама концепция прав человека имела либеральное происхождение, страны Запада часто использовали ее для борьбы против своих противников из коммунистического лагеря. Однако было бы неверно считать, что Советский Союз занимал лишь оборонительную позицию. Да, при принятии Декларации прав человека 1948 г. СССР воздержался при голосовании, ссылаясь на то, что она якобы ущемляет суверенные права некоторых «демократических правительств». Но в дальнейшем именно СССР стал инициатором принятия пакта о социальных и экономических правах (поскольку данные права связаны не с либеральной, а с социалистической идеологией). Тексты Пакта о гражданских и политических правах и Европейской конвенции о защите основных прав и свобод человека были приведены в соответствие с устраивавшими СССР стандартами. Советский Союз, так же как и многие другие государства, включая США, подходил к нормативным актам по правам человека избирательно, исходя из своих интересов.
Казалось бы, после окончания «холодной войны» никаких проблем с международной охраной прав человека быть не должно. Ведь, согласно формуле Ф. Фукуямы, наступил «конец истории», ознаменованный полной победой либеральных ценностей. Однако на практике ситуация с правами человека во многих странах не улучшилась, а ухудшилась. На смену нарушениям прав человека по идеологическим и политическим причинам пришло нарушение прав по причинам религиозного или этнического характера. Так же как в годы «холодной войны», вопросы прав человека активно используются во внешней политике отдельных государств в целях, весьма далеких от осуществления самих этих прав. Двойные стандарты в этой сфере, пожалуй, даже усилились по сравнению с прошлым. Нарушение прав человека, особенно в результате этнополитических конфликтов, стало предлогом для выдвижения концепции «гуманитарной интервенции», опирающейся, в свою очередь, на концепции «ограниченного суверенитета» и «приоритета безопасности личности над безопасностью государства». Практическим воплощением такого подхода стали действия НАТО против Югославии в 1999 г. Дело даже не в результате этой акции, которая оправдывалась этническими чистками албанцев, а привела к этническим чисткам сербского населения в Косово. Дело в том, что в международных отношениях был создан опасный прецедент. Его теоретическим обоснованием стало смешение двух абсолютно противоположных методологических оснований: с одной стороны, принципов «реалистической внешней политики», опирающейся исключительно на силу, с другой — либеральной доктрины, ставящей традиционно на первое место моральные и правовые принципы и противопоставляя их вооруженному насилию.
Классический политический реализм, как, впрочем, и современный неореализм, исходили и исходят из того, что политика государства определяется его объективными национальными интересами, центральное место среди которых всегда занимали интересы национальной безопасности. Именно угроза безопасности государства оправдывает, по мнению реалистов и неореалистов, применение силы. Г. Моргентау редко возражал против возведения какого-либо морального или правового принципа в абсолютно универсальный, стоящий выше суверенитета отдельного государства. Либеральные и неолиберальные мыслители и политики, утверждая приоритет права над силой, связывали свои идеалы с будущим, с преодолением ограниченности государственного суверенитета за счет усиления роли наднациональных и транснациональных структур. Но при этом никто никогда не устанавливал четкой иерархии международно-правовых принципов и норм, никто не указывал, какие из них являются наиболее важными и универсальными.
Идеологи «гуманитарного вмешательства» исходят из того, что принцип уважения прав человека выше принципов неприменения силы и угрозы силой, невмешательства, суверенного равенства государств. Здесь имеет место фундаментальное противоречие между принципом соблюдения и уважения прав человека и принципом невмешательства во внутренние дела других государств. Вопрос о соблюдении прав человека неизбежно сталкивается со сферой внутренней политики суверенных государств. Следовательно, необходимо делать выбор между одним либо другим принципом.
Подобная же коллизия возникает и между принципом самоопределения наций и принципом территориальной целостности государств. На принцип самоопределения активно ссылались в начале 60-х годов XX в. для обоснования осуществлявшегося тогда процесса деколонизации. Когда большинство колоний получили независимость, на пути реализации этого принципа стали возникать препятствия.
Например, непростая ситуация сложилась в начале 1970-х годов в связи самоопределением населения Восточной Бенгалии. Эта территория в 1948 г. была включена в состав Пакистана, созданного искусственно, по религиозному принципу. Территория нового государства состояла из двух частей, разделенных между собой географически и не имевших ничего общего, кроме того, что подавляющее большинство населения Восточного и Западного Пакистана были мусульманами. Самой многочисленной этнической группой Исламской республики Пакистан оказались бенгальцы, проживавшие в восточной части страны, а административные, политические и экономические центры находились в ее западной части. Среди правящей элиты Пакистана преобладали пенджабцы, пуштуны и представители других народов, населявших западные провинции. Бенгальцы же были в меньшинстве, на их долю приходилось только 10% руководящих постов в государственном аппарате и командных должностей в армии.
Такое положение создавало напряженность между двумя частями Пакистана. А в начале 1970-х годов эта напряженность переросла в открытый этнополитический конфликт. Ситуация осложнялась еще и тем, что немалое число бенгальцев, исповедовавших индуистскую религию, проживало в Индии, с которой Пакистан с первых лет независимости находился в конфронтации. Весной 1971 г. лидеры победившей на выборах партии Авами лиг (Народная лига) призвали население Восточного Пакистана к борьбе за независимость и провозгласили создание Народной Республики Бангладеш. В ответ на эти действия пакистанские власти применили оружие, что, в свою очередь, вызвало вмешательство Индии, первой заявившей о признании независимости Бангладеш. Когда эта конфликтная ситуация рассматривалась в Организации Объединенных Наций, обнаружилось, что существуют разные мнения по поводу путей ее урегулирования. Индия, Советский Союз и еще ряд государств выступили за признание независимости Народной Республики Бангладеш, ссылаясь на принцип самоопределения народов. США и КНР поддержали Пакистан, оправдывавший вооруженное насилие необходимостью защитить свою территориальную целостность.
Поскольку все стороны апеллировали к Уставу ООН и содержащимся в нем принципам международного права, ни Совет Безопасности, ни Генеральная Ассамблея так и не смогли принять однозначного решения по обсуждавшемуся вопросу. Ситуация была урегулирована под воздействием, скорее, политических и военно-политических, а не правовых факторов. Пакистанские вооруженные силы потерпели поражение и фактически вы-
нуждены были уйти с территории Восточной Бенгалии. Далее последовало признание Народной Республики Бангладеш большинством государств мира, с этим вынуждены были согласиться Соединенные Штаты и Китай.
В этом случае восторжествовал принцип самоопределения, но одновременно в другой точке «третьего мира», в африканской стране Нигерии при схожей ситуации был реализован принцип территориальной целостности государств.
Там также население одной из провинций, недовольное своим положением в рамках сложного по составу федеративного государства, попыталось отделиться и провозгласить республику «Биафра». Самопровозглашенная республика обращалась с просьбой о своем признании и к африканским странам, и к Соединенным Штатам, и к государствам Западной Европы, и к Советскому Союзу, но везде получила отказ. В итоге движение, названное сепаратистским, было подавлено с не меньшей жестокостью, чем та, которую демонстрировали пакистанские власти в борьбе против национально-освободительного движения Восточной Бенгалии. Но мировое сообщество в этом случае предпочло закрыть глаза, поскольку территориальные изменения могли стать опасным прецедентом на Африканском континенте, где почти все границы были проведены еще в колониальные времена искусственным образом, без учета этнических, экономических и физико-географических реалий.
После завершения деколонизации только еще один исторический период стал периодом интенсивного образования новых государств на основе реализации принципа равноправия и самоопределения народов. На рубеже 80-90-х годов XX в. в условиях кризиса и краха коммунистических режимов распались ЧССР, СФРЮ и СССР. Бывшие союзные республики, входившие в состав этих государств, получили беспрепятственное международно-правовое признание. Но дальнейшее дробление вновь возникших независимых государств было признано международным сообществом нецелесообразным. Сложился неформальный консенсус, в соответствии с которым все самопровозглашенные республики на территории бывших Югославии и Советского Союза не могли быть признаны официально. Этот консенсус действовал в ситуации с сербскими «крайнами» в Хорватии, Боснии и Герцеговине, Нагорным Карабахом в Азербайджане, Приднестровьем в Молдавии, Абхазией и Южной Осетией в Грузии, а также в Чеченской республике во времена правления Д. Дудаева и А. Масхадова.
Данный консенсус был нарушен в 2008 г., когда США, некоторые страны ЕС и ряд других государств признали односторонне провозглашенную независимость Косово. Этот автономный край в составе Сербии после событий 1999 г. оказался под международным контролем. Там находилась администрация ООН и миротворческие силы стран-членов НАТО и других государств. Изначально было условлено, что сербский суверенитет над территорией Косово не ставится под сомнение и, следовательно, приоритет отдавался принципу территориальной целостности государств. Однако на практике пришедшие к власти в Косово албанские националисты при бездействии международных сил проводили этническую чистку края, выдавливая или уничтожая сербское население. Тем самым осуществлялась подготовка к его полному отделению от Сербии.
По вопросу будущего юридического статуса Косово среди ведущих государств мира возникли разногласия. Многие страны Запада склонялись к идее полной независимости и суверенитета Косово, а Россия стояла на позиции сохранения территориальной целостности Сербии. Одностороннее провозглашение независимости Косово и последовавшее за этим признание данного акта усилило выявившиеся ранее расхождения и выдвинуло их в центр мировой политики.
Помимо самой Сербии, а также поддержавших ее России и Китая, одностороннее провозглашение независимости Косово осудили и другие государства мира. Среди них, например, такие страны Западной Европы, как Испания и Греция, государства Азии, Африки и Латинской Америки. Многие политики, юристы и политологи обратили внимание, что события вокруг Косово создали прецедент, который неизбежно повлияет на развитие международных отношений.
Так оно и произошло. Через несколько месяцев после грузинской агрессии в Южной Осетии и вооруженного конфликта в этой самопровозглашенной республике Российская Федерация признала ее независимость, так же как и независимость другой бывшей грузинской автономии — Абхазии. Вслед за Россией независимость Абхазии и Южной Осетии признали Никарагуа и еще некоторые государства, хотя их число и меньше, чем признавших независимость Косово. Снова, как и в прошлом, коллизию между принципом самоопределения и принципом территориальной целостности пытаются разрешить исходя из политизированных подходов, основанных на учете лишь собственных интересов и складывающегося баланса сил. А международно-правовой механизм разрешения данной коллизии отсутствует.
Споры вокруг толкования принципов невмешательства, соблюдения прав человека, территориальной целостности и самоопределения отражают лишь некоторые проблемы, связанные с регулятивной функцией международного права в современном мировом политическом процессе.
Возникают все новые и новые трудноразрешимые проблемы, обусловленные развитием информационных технологий и энергетики, изменением климата, необходимостью преодоления бедности и нищеты, задачами борьбы с терроризмом, пиратством, организованной преступностью и наркоторговлей.
Для решения этих и других проблем требуется тесное сотрудничество между государствами на двухсторонней и многосторонней основе, в рамках международных организаций и неформальных объединений. В свою очередь, международное сотрудничество нуждается в соответствующей нормативной базе. Сегодня международное право не всегда успевает за быстро происходящими переменами. В результате образуются ниши, в которых вместо общепризнанных правовых норм используются партикулярные и специальные нормы, вызывающие неоднозначное толкование и разногласия.
Отставание международного права от развития международных отношений, участившиеся нарушения международно-правовых норм под предлогом их «устарелости» создают опасные ситуации, подрывающие основы миропорядка. Для преодоления такого положения дел необходимы усилия по скорейшей адаптации действующего международного права к современным условиям. Но предпринимать эти усилия следует взвешенно и осторожно, учитывая интересы всех стран и народов современного мира.
Место европейского права в системе международного права European law in the international law system
Вершинина Полина Игоревна
Студент 4 курса, Факультет международных отношений, Санкт-Петербургский Государственный Университет,
Россия, Санкт-Петербург. e-mail:polina. vershinina78@gmail. com
Polina Vershinina
Аннотация.
В статье рассматриваются теоретические вопросы о структуре европейского права и анализируются различные подходы к пониманию его места в системе международного права, существующие среди ведущих ученых и деятелей юридических наук, с аргументацией pro et contra.
Ключевые слова: европейское право, система Международного права, отраслевое деление.
Key words: european law, International law system, sectoral division.
Европейское право — совокупность правовых норм, регулирующих взаимоотношения, складывающиеся в рамках европейских интеграционных объединений.
Сложность в определении места Европейского права в системе международного права исходит из уникальности ЕС как интеграционного объекта международных отношений. С одной стороны, исходя из того, что под международным правом принято понимать особую правовую систему, регулирующую международные отношения и выражающую согласованную волю государств, Европейское право можно с легкостью определять как часть системы МП, осложненную региональной спецификой. С другой стороны, право Европейского союза, уникальное по структуре, общим принципам и источникам, представляется самостоятельной единицей, которая хотя и не противоречит международному праву, все же заметно от него отличается. Наконец, в силу некоторых причин, можно воспринимать право ЕС как право внутреннее, а сам Европейский союз приравнивать к государству как субъекту на международной арене.
Право ЕС как международное право
Если бы право ЕС действительно было бы частью МС, оно бы включало общих субъектов права и базировалось бы на одинаковых принципах, источниках и структуре МП.
Субъектами международного частного права являются государства, нации и народы, борющиеся за самоопределение, государство-подобные образования и международные организации. Субъектами же права ЕС являются государства-члены ЕС, институты и органы ЕС, граждане ЕС и юридические лица, которые имеют официальное местонахождение на территории ЕС.
Если в МП принципы делятся на основные и отраслевые, то в праве ЕС они разделены на общие и функциональные. Они не противоречат основным принципам международного права, однако, включают в себя уникальные положения. Некоторые из общих принципов напрямую относятся к внутренней деятельности в ЕС (принцип пропорциональности, разрешающий сообществам осуществлять свою юрисдикцию лишь в пределах их полномочий; принцип субсидиарности, который определяет необходимость решения возникающих вопросов на местах их возникновения). Другие гарантируют справедливость и безопасность граждан на территории ЕС (принцип охраны прав и свобод личности, не дискриминации, равенства мужчин и женщин, защиты окружающей среды, защиты от недобросовестной конкуренции). Дополняет эту общность ряд процессуальных принципов.
К функциональным принципам относятся принцип верховенства права ЕС (приоритет норм права ЕС над нормами внутринационального права) и принцип прямого действия права ЕС (действие норм права без дополнительной имплементации в правовую систему государства-участника). Последний принцип не имеет аналогов в международном праве.
Заметно отличаются источники. Источниками МП являются международный договор, международный обычай, общие принципы права, доктрина наиболее квалифицированных специалистов. Право ЕС в силу специфики своего возникновения образуется такими источниками как учредительные договоры интеграционных сообществ ЕС.
Что касается для мельчайших единиц правовой системы, они тоже отличаются. На первый взгляд, в Европейском праве есть такие акты как рекомендации и заключения, которые, как и почти что все договоры международного права, не носят обязательного юридического характера. Самой важной чертой Европейского права является возможность в ЕС издавать правовые нормы, которые будут иметь обязательную силу для всех государств-членов ЕС. К данным нормативно-правовым актам относят регламент, директиву и решения.
Наконец, структура системы МП, состоящая из общепризнанных принципов международного права, договорных и обычно-правовых норм, отраслей и входящих в них институтов международного права, имеет мало откликов с правом Европейским.
Структура права ЕС менее обширная, чем в МП. Право делится на институциональное и материальное. Все акты делятся на три крупные группы. Первая — это классические международные договоры, которые, подписываются каждым членом и ратифицируются отдельно в странах-членах ЕС. Эта группа фактически регулируется международным публичным правом. Вторая группа — вторичное или производное право (юридически обязательные предписания институтам ЕС). Третья группа — дополнительное право, включающее в себя узкоспециализированные международно-правовые договора в сфере здравоохранения, сельского хозяйства и т.д.
Интересно то, что в научном сообществе как праивло никто не рассматривает право ЕС как частный случай международного права, основной фокус дискуссий посвящен тому, можно ли считать ЕС международной организацией. Так, например, А.Я. Капустин считает, что ЕС — это международная межправительственная организация. В то же время, О. Витвицкая отмечает, что у ЕС нет правоспособности приобретать или отчуждать имущество, следственно его нельзя назвать международной организацией.
Право ЕС как региональное право
Отказываясь связывать Европейское право с международным напрямую, некоторые ученые находят компромиссный вариант, определяя ЕС как интеграционное объединение и право ЕС как право регионального интеграционного характера.
Действительно, право Европейского Союза является результатом деятельности наднациональных международных институтов ЕС, так как свои истоки оно берет со времен появления ЕОУС, ЕЭС и Евратом, а значит, это правовая система, возникшая на стыке международного права и внутригосударственного права государств-членов Европейского Союза.
Исходя из состава субъектов европейского права (государства и государствоподобные образования, как и в международном праве), а также высокой значимости уставов интеграционных организаций в структуре права, которые изначально заключались исключительно в соответствии с нормами МП, можно воспринимать Европейское право как право региональное. При этом оно является и международным правом, усложненным спецификой Европы и регулированием правоотношений в ней.
Но история развития ЕС далеко ушла от времен первых совместных организаций. На данный момент, ЕС — это не только единый рынок и пространство общей безопасности, но и валютная и политическая интеграция, определяющая единую внутреннюю и внешнюю политику, ведущую единое судопроизводство на всей территории. Все эти характеристики больше соответствуют праву внутреннему, национальному, чем просто региональному.
Право ЕС как внутреннее национальное право
ЕС имеет развитую систему внутренних органов, включающую правотворческие Европарламент, Совет Европы, Европейский Совет, Европейскую Комиссию, и правоохранительный Европейский Суд. Основную и наиболее многочисленную часть источников европейского права составляют нормативно правовые акты, подразделяемые на три вида. Регламенты — нормативно-правовой акт общего характера, обязательный для исполнения субъектами европейского права. Директивы, отличающиеся от регламента тем, что в них указываются цели и результаты, которые должны быть достигнуты, и сроки их достижения. При этом государству предоставляется право самому определять, какие механизмы при этом использовать. Они могут быть как обязательны всем государствам-членам, так и адресованы отдельным государствам. Последним видом являются решения — акты индивидуального характера, в которых, речь идет о специальных, узких, нередко технических вопросах, они обязательны только для тех субъектов европейского права, которым адресованы.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Подобная организация копирует национальную структуру, за тем исключением, что роль национальной Конституции выполняет договор о создании ЕЭС и во многом остальные учредительные акты, которые, по словам Л.М. Энтина, «как по сущностному содержанию и значимости, так и по кругу регулируемых отношений и важнейшим качественным параметрам во многом схожи с конституционным законодательством национальных государств» , а аналогами единиц административно-территориального устройства выступают суверенные государства. Подобная характеристика применительно к правовой системе Евросоюза делает весьма целесообразным и оправданным выделение и использование такой категории, как государственно-правовая система.
Однако в ЕС есть еще одна особенность, не упомянутая ранее, а именно суверенитет субъектов права, который и является главным аргументом против отнесения права Европейского Союза к внутреннему праву.
Конечно, в Европе наблюдается феномен наднациональности, когда органам или институтам ЕС передаются какие-либо властные полномочия государств-членов, однако это осуществляется добровольно, при наличии внутренней поддержки населения. Например, несмотря на выполнение Маастрихтских критериев, в еврозону не входят такие страны, как Болгария, Венгрия, Польша, Дания, Румыния, Хорватия и Чехия. Сохраняет свою национальную валюту и Швеция, хотя является одним из самых интегрированных в ЕС государством. Согласно Конституции, она передала органам ЕС полномочия в вопросах экономики, а в 2002 году и в области внешней и оборонной политики.
Другим примером является Великобритания в период, предшествующий Brexit. Страна не входила в Шенгенскую визовую зону и в еврозону, осуществляя самостоятельную внешнюю и внутреннюю политику.
В соответствии с этим, право ЕС и его обязательность базируется в первую очередь на воле и согласии членов ЕС. Как только государства перестанут видеть необходимость в европейском праве, оно перестанет действовать, а сам ЕС в силу отсутствия полицейских правоохранительных органов не сможет принудить субъекты к выполнению. Согласно с этим, рассматривать европейское право как внутреннее право представляется также ошибочным.
Право ЕС как автономная единица
Невозможность соотношения Европейского права с международным, региональным, внутренним правом, доказанная выше, подводит пониманияю его как самостоятельной правовой системы. Этой же точки зрения придерживается большинство ученых-правоведов: С.Ю. Кашкин, О.Е. Кутафин, Г. Горниг, О. Витвицкая, представители европейской школы Wolfgang Graf Vitzthum, Robert Schütze, Jan Klabbers, Alina Kaczorowska, англоязычные авторы T.C. Hartley, Tony Storey, Chris Turner. Известный российский юрист, академик и член президиума РАН, О.Е. Кутафин писал: «Право Европейского Союза — уникальная самостоятельная правовая система, развивающаяся несколько иначе, чем правовые системы отдельных государств, в нее тесно интегрированных; иная, чем система международного права, также дающая плодотворные идеи для развития европейского права», продолжая «почти все новые тенденции развития современного права, в том числе конституционного и международного, находят свое отражение в праве Европейского Союза».
Ключевыми особенностями, характеризующими эту систему, являются: 1) верховенство Европейского права по отношению к национально-правовым законодательствам; 2) интегрированность в национальное право; 3) обеспеченность судебной защитой. Если бы этих особенностей не существовало, для применения правовых норм права Европейского союза была бы необходима их имплементация в национальные правовые системы каждый раз при создании новой нормы. Соответственно могла бы возникнуть ситуация когда нормы права Европейского союза действовали бы в одних государствах членах Европейского союза напрямую, а в других только через издание национального правового акта. Все это создала бы дополнительную нагрузку на национальные бюрократические аппараты, замедлила процедуру внедрения норм, внесло бы хаос в единообразную систему ЕС.
Его автономность также подтверждают практика и решения Суда ЕС, в то время, как в МП отсутствует какой-либо надгосударственный аппарат принуждения к соблюдению правовых предписаний, и государства соблюдают нормы МП добровольно. Более того, институты Евросоюза, пытаясь защищать интересы интеграционного объединения, порой вопреки действующим на международном уровне нормам заключают предварительные соглашения с третьими странами.
Другим доказательством является сфера прав человека, в которой есть два судебных органа Комитет по правам человека ООН, соответствующий международному праву, и Европейский Суд по правам человека, действующий на основе Европейского права.
Несмотря на схожи цели и задачи, эти органы руководствуются в своей деятельности разными источниками. ЕСПЧ в своей работе использует Европейскую Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, которая была принята 4 ноября 1950 года. Она послужила своеобразной основой для принятия Генеральной Ассамблеей ООН 16 декабря 1966 года Международного Пакта о гражданских и политических правах (вступившего в силу 23 марта 1976 года), который и является основным источником для Комитета ООН. Последний документ включил в себя все положения Европейской конвенции (часть прав были более детально
прописаны), а также добавил ряд новых, а именно право на самоопределение народов (ст. 1); свободу передвижения (ст.12), право на признание правосубъектности (ст.16), права на участие в политической деятельности государства (ст.25), права этнических меньшинств (ст.27), а также из области семейного права -защиту семьи (ст.23) и прав ребенка (включая право на гражданство, регистрацию и другие) (ст.24). Кроме истории возникновения и источников, в судах отличаются правила обращения, порядок их формирования, срок рассмотрения и список стран, граждане которых могут подавать иски.
Определяющим моментом для определения Европейского права как автономного является позиция непосредственно Суда Европейского союза. В решении по делу Фламинио Коста от 15 июля 1964 г. (дело № 6/64) упоминалось: «В отличие от обычных международных договоров, договор ЕЭС создал свою собственную правовую систему, которая, со вступлением договора ЕЭС в силу, стала неотъемлемой составной частью правовых систем государств членов, и положения которой обязаны применять их суды».
Эта позиция Суда была подтверждена и развита в его дальнейших решениях, а также ей придерживаются и другие институты Европейского союза.
Заключение
Вопрос об автономности права Европейского союза является одним из ключевых как для его понимания, так и применения. В случае не признания за ним самостоятельности, и отнесении его к региональным нормам международного права, право ЕС может потерять возможность прямого действия на территории стран членов Европейского союза, а если отнести его к нормам внутреннего права, его акторы потеряют главную свою привилегию — суверенитет и возможность реализовывать национальные интересы.
Европейскому праву удалось достичь компромисса между наднациональным характером и национальной самобытностью, обязательностью юридических предписаний и согласительной природой. Одновременно с сохранением суверенных права государств-членов, создан механизм принятия обязательных для исполнения норм без дополнительной имплементации в национальном законодательстве.
Список используемой литературы:
1. Римский договор (Договор, учреждающий Европейское Сообщество) 25 марта 1957 г., первая часть
URL — http://eulaw.ru/content/2001
2. Международное право: учебник / отв. Ред. В.И.Кузнецов, Б.Р. Тузмухамедов. — М.: Норма, 2007. — с.
3. Горниг Г., Витвицкая О. Право Европейского Союза. — СПб.: Питер, 2005. — с. 34
7. Шумилов В.М. Международное право — 1.3, 1.4
9. Одним из доказательств является дело 70/87 Fediol v. Commission, 1989; об отказе Комиссии признать несоответствие рассматриваемой коммерческой практики нормам ГАТТ
10. Международный Пакт о гражданских и политических правах
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Война во все периоды существования человечества являлась его неотъемлемым и самым жестоким спутником. Прошедшие войны неизменно сопровождались человеческими страданиями, жертвами, разрушениями, подрывали экономические и политические устои государственности, порождали неверие в справедливость и гуманизм. Поэтому государства как основные субъекты международного права пытались уменьшить пагубные последствия войн путем создания и правового закрепления общеобязательных норм, чтобы, во-первых, ограничить воюющие стороны в средствах и методах ведения военных действий и, во-вторых, защитить жертв и участников вооруженных конфликтов.
Исторические аспекты зарождения международного гуманитарного права
Формирование законов и обычаев войны, а также закрепление за ними международно-правового статуса имеют долгую историю. Россия стояла у истоков этого процесса и внесла в него заметный вклад. Традиция ведения военных действий по общепринятым правилам, а также традиция гуманного отношения к жертвам войны неукоснительно соблюдались в русской армии и на флоте.
Еще в XII веке великий князь Киевской Руси Владимир Мономах наставлял детей в «Поучениях сыновьям»: «Куда бы вы ни держали путь по своим землям, не давайте отрокам причинять вред ни своим, ни чужим, ни селам, ни посевам, чтобы не стали проклинать вас… Не давайте сильному губить человека — ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его».
«Устав воинский сухопутный» Петра I подробно регламентировал гуманное отношение русской армии к раненым и больным. Так, например, военнопленным разрешалось получать посылки, письма, а военнопленных офицеров могли отпустить «под честное слово»; под страхом сурового наказания запрещалось грабить население оккупированных территорий, разрушать культовые сооружения.
Великий русский полководец фельдмаршал Александр Суворов в приказе по войскам при штурме г. Варшавы указывал: «Неприятеля, просящего пощады, щадить; безоружных не убивать; с бабами не воевать; малолетков не трогать». А будучи на Северном Кавказе в приказе по Кубанскому корпусу призывал: «…с пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства, не меньше оружия поражать неприятеля человеколюбием…».
Адмирал Федор Ушаков в капитуляции, принятой от французского гарнизона города Фано, указывал: «Со всеми французскими военнослужащими, находящимися ныне в госпитале, поступлено будет со всевозможным человеколюбием… Все отпущенные отправятся на честный пароль не применять оружия противу союзных держав до настоящего их размена».
Войсковой атаман Донского казачьего войска граф Матвей Платов в кампании 1812 года в приказе всем донским казакам требовал: «…Всякий из нас должен молить о том, что мы приобретаем службой, временем и трудами, то чернят неблагомыслящие грабежами казаки, подобные бродягам».
Герой Русско-турецкой войны генерал Михаил Скобелев поучал своих офицеров: «…Начальник, допускающий грабеж, насилие над жителями и пленными, кладет самые пагубные основы нравственного разложения войск и залог их верного поражения неприятелем…».
В XIX веке в обществе проявилось стремление заменить шаткие и неясные нормы обычного права войны точными правилами, зафиксированными в международных договорах между ведущими мировыми державами. В результате Парижской декларацией 1856 года были определены отношения воюющих и нейтральных держав в морской войне; Женевской конвенцией 1864 года была определена участь больных и раненых воинов во время сухопутной войны; Санкт-Петербургской конвенцией 1868 года было запрещено употребление разрывных пуль.
По инициативе российского императора Александра II в 1874 году была созвана Брюссельская конференция, чтобы кодифицировать (привести в систему) правила ведения сухопутной войны. Был выработан проект Декларации о законах и обычаях войны. Не имея обязательной силы в отношениях между государствами, Брюссельская декларация оказала, однако, большое влияние на развитие права войны.
Огромное значение в развитии международного права сыграли Гаагские конференции мира (1899, 1907). Именно на них были разработаны основные нормы международного гуманитарного права
В нашей стране после установления советской власти 4 июня 1918 года был опубликован Декрет Совета народных комиссаров РСФСР о признании всех международных конвенций о Красном Кресте.
В 1932 году была введена инструкция по применению в Рабоче-крестьянской Красной армии (РККА) Женевской конвенции «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях».
Вторая мировая война стала серьезным испытанием для системы принципов и норм права вооруженных конфликтов. С началом Великой Отечественной войны, летом 1941 года, Наркомат иностранных дел СССР подтверждал обязательства Советского Союза по соблюдению Гаагской конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, Женевского протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или иных подобных газов и бактериологических средств, и Женевской конвенции по улучшению участи раненых и больных в действующих армиях.
Видные полководцы Красной армии в своих приказах войскам требовали гуманного отношения к жертвам войны.
Так, например, в 1945 году войны Маршал Советского Союза Георгий Жуков отдал приказ войскам 1-го Белорусского фронта, обязывающий более гуманно относиться как к военнопленным противника, так и к гражданскому населению Германии.
В послевоенный период четыре Женевские конвенции 1949 года о защите жертв войны с оговорками были подписаны Советским Союзом. Две из них были трансформированы в инструкции по применению в Вооруженных Силах СССР Женевских конвенций от 12 августа 1949 года об улучшении участи раненых, больных в действующих армиях и лиц, потерпевших кораблекрушение на море. Инструкции были введены в действие в 1958 году приказом министра обороны СССР. Дополнительные протоколы I и II к этим конвенциям были подписаны СССР 12 декабря 1977 года.
Сегодня Российская Федерация является участником практически всех международных договоров в области международного гуманитарного права. В России много делается, для того чтобы нормы национального законодательства соответствовали международным документам, регулирующим порядок ведения военных действий и меры по защите жертв войны.
Основные положения права вооруженных конфликтов в системе международного права
Право войны и действующая система норм международного права, регулирующая правоотношения в период боевых действий, составляют специфическую, отдельную отрасль международного права — право вооруженных конфликтов.
Право вооруженных конфликтов (ПВК) — это система юридических норм и принципов, применяемых как в международных, так и в немеждународных вооруженных конфликтах.
ПВК регулирует:
правовые последствия начала и окончания войны;
правовой статус участников международного конфликта;
военные действия и правовой статус театра войны;
отношения между воюющими сторонами;
отношения воющих стран с нейтральными странами;
методы и средства ведения войны, запрещающие или ограничивающие их применение;
права мирных граждан в ходе вооруженной борьбы.
ПВК устанавливает:
правила обращения с военнопленными, ранеными, больными и гражданским населением с целью защиты жертв войны;
международно-правовую ответственность государства и уголовную ответственность физических лиц за нарушения правил ведения боевых действий.
Право вооруженных конфликтов включает в себя международное гуманитарное право (МГП), которое представляет собой совокупность обязательных для государств юридических норм, направленных на защиту жертв вооруженных конфликтов международного и внутреннего характера и на ограничение средств и методов ведения войны.
МГП преследует две основные цели:
защиту лиц, которые не принимают участия или прекратили принимать участие в военных действиях;
ограничение средств ведения войны, в частности, вооружений, и методов ведения боя.
Объектом ПВК являются общественные и международные отношения, складывающиеся между воюющими сторонами в ходе ведения вооруженного конфликта. Предмет ПВК составляют отношения по поводу защиты жертв войны и правил ведения вооруженной борьбы.
В области ПВК были разработаны и приняты конкретные международные договоры, обычно называемые источниками международного гуманитарного права.
К ним относятся, например:
Декларация об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль (Санкт-Петербург, 29.11.1868);
Декларация о неупотреблении легкоразворачивающихся или сплющивающихся пуль (Гаага, 29.07.1899);
Гаагские конвенции (18.10.1907);
Протокол о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых и других подобных газов и бактериологических средств. (Женева, 17.06.1925);
Женевские конвенции о защите жертв войны (12.08.1949);
Дополнительный протокол к Женевским конвенциям, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) от 8 июня 1977 года;
Дополнительный протокол к Женевским конвенциям, касающийся защиты жертв военных конфликтов немеждународного характера (Протокол II) от 8 июня 1977 года;
Конвенция о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении от 10.04.1972 г.;
Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие, от 10 октября 1980 года и протоколы к ней;
Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (13.01.1993).
Нормативная база Министерства обороны Российской Федерации включает в себя ряд нормативно-правовых актов, регламентирующих боевое применение соединений, воинских частей и подразделений видов и родов войск в ходе вооруженных конфликтов.
Такими документами являются: приказ Министра обороны СССР от 16 февраля 1990 года № 75 «Об объявлении Женевских конвенций о защите жертв войны от 12 августа 1949 года и Дополнительных протоколах к ним»; приказ Министра обороны Российской Федерации от 8 августа 2001 года № 360 «О мерах по соблюдению норм международного гуманитарного права в Вооруженных Силах Российской Федерации».
В 2001 году Министром обороны России утверждено Наставление по международному гуманитарному праву для Вооруженных Сил Российской Федерации. Оно разработано в соответствии с Конституцией Российской Федерации, Федеральным законом «О воинской обязанности и военной службе», Уставом внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации, а также с учетом международных договоров, относящихся к международному гуманитарному праву, участницей которых является Россия. Наставление предназначено для изучения и соблюдения командирами, штабами тактического звена, а также всеми военнослужащими ВС РФ норм МГП при подготовке и в ходе ведения боевых действий.
Кроме того, положения МГП включены в Устав внутренней службы ВС РФ, ряд документов, регламентирующих подготовку и ведение боевых действий как Сухопутных войск, так и частей и подразделений других видов и родов войск.
Международное гуманитарное право, применяемое в вооруженном конфликте, выполняет организационно-управленческую, превентивную, правовую и защитную функции.
Принципы права вооруженных конфликтов с учетом их содержания можно разделить на две группы: основные и специальные.
К основным относятся: принцип гуманизма; принцип равного обращения с участниками вооруженных конфликтов и запрещения их дискриминации.
Специальную группу составляют принципы: ограничения воюющих в выборе средств ведения войны; защиты жертв войны и гражданских объектов; добропорядочности, законности и ответственности.
Право вооруженных конфликтов регулирует статус участников международного конфликта. В основу их правового статуса заложен правовой статус человека и гражданина в соответствии с международным гуманитарным правом. В то же время правовой статус участников международного конфликта отличается значительной спецификой. Он зависит от того, какую роль играют физические лица в вооруженном конфликте, степени, интенсивности и характера их участия.
Все участники международных конфликтов делятся на: комбатантов, некомбатантов, наемников, шпионов и лиц, находящихся под защитой права (см. рис. 1).
Комбатанты (от французского combatant — «воин», «боец») — это сражающиеся люди. На комбатантов распространяется действие законов и обычаев войны, если они удовлетворяют всем нижеследующим условиям:
имеют во главе лицо, ответственное за своих подчиненных;
имеют определенный и явственно видимый издали отличительный знак;
открыто носят оружие;
соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны.
Ополчение или добровольческие отряды в тех странах, где они составляют армию или входят в ее состав, считаются армией.
Население незанятой территории, которое при приближении неприятеля добровольно возьмется за оружие для борьбы с вторгающимися войсками, признается воюющим, если открыто носит оружие и соблюдает законы и обычаи войны.
Некомбатанты — это несражаюшиеся лица (например, медицинский персонал, священники). К некомбатантам относится мирное гражданское население.
Во время военных действий часто возникает потребность в разграничении категорий: шпион, разведчик, доброволец, наемник и др.
К незаконным участникам военных конфликтов относятся наемники.
Наемник — это лицо, специально завербованное на месте или за границей, для того чтобы сражаться в вооруженном конфликте, либо фактически принимающее непосредственное участие в военных действиях, либо принимающее участие в военных действиях, руководствуясь желанием получить личную выгоду и обещанное вознаграждение, существенно превышающее вознаграждение комбатантов того же ранга.
Наемник не является гражданином государства, участвующего в конфликте, не выполняет в нем официальных обязанностей от имени другого государства, не входит в личный состав вооруженных сил государства.
Наемники не находятся под защитой норм международного права вооруженных конфликтов.
Военный шпион (лазутчик) — это лицо, которое, действуя тайным образом или под ложными предлогами, собирает или намеревается собрать сведения в районе действия одного из воюющих с намерением сообщить таковые противной стороне.
Если лицо из состава вооруженных сил собирает сведения на территории, контролируемой противной стороной, и носит при этом форменную одежду своих вооруженных сил, или не действует обманным путем, или преднамеренно не прибегает к тайным методам, то оно является не шпионом, а разведчиком. В случае если разведчик попадает в руки противника, на него распространяется режим военного плена.
Доброволец — это лицо, добровольно поступающее в действующую армию одной из воющих сторон. Международное право считает правомерными действия добровольца, если он вступает в армию государства, ведущую войну в защиту своей страны от иностранной агрессии и оккупации.
Правовой статус жертв войны определен соответствующими конвенциями 1949 года «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» и «Об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море». Понятия «раненые» и «больные» распространяются как на комбатантов, так и на некомбатантов. В отношении указанных лиц нельзя:
посягать на жизнь и физическую неприкосновенность;
брать в заложники;
посягать на человеческое достоинство;
без судебного решения осуждать и применять наказание.
Медицинские учреждения и медицинский персонал пользуются уважением и защитой, на них нельзя совершать нападение.
Попавшие во власть неприятеля раненые и больные воюющей армии считаются военнопленными, и к ним должен применяться режим военного плена.
Правовой статус военнопленных определен Конвенцией 1949 года «Об обращении с военнопленными». К этой категории лиц относятся попавшие в плен воюющие, т. е. комбатанты. Они находятся во власти неприятельского государства, а не отдельных лиц или воинских частей.
К военнопленным нельзя применять акты насилия, запугивания и оскорбления. Необходимо уважать их личность и честь. Нельзя совершать действия, которые могут привести к смерти военнопленного или угрожать его здоровью. Запрещается дискриминация военнопленного вследствие его расы, национальности, вероисповедания, политических убеждений. Эти требования относятся и к участникам вооруженного конфликта немеждународного характера.
Как только прекращаются военные действия, военнопленные должны быть освобождены, если они не привлекаются к уголовной ответственности за военные преступления.
Правовой статус гражданского населения регулируется Конвенцией 1949 года «О защите гражданского населения во время войны». При этом защита гражданского населения осуществляется в вооруженных конфликтах как международного, так и немеждународного характера.
Гражданскому населению необходимо представлять права и свободы без дискриминации по признакам расы, национальности, религии и политических убеждений. Нельзя применять к гражданскому населению любые меры физического или морального воздействия в целях получения от них каких-либо сведений.
Международное гуманитарное право также направлено на защиту культурных ценностей, что предполагает их охрану и уважение.
Правовой режим военной оккупации — это временное занятие в ходе войны вооруженными частями одного государства территории другого государства с принятием ими на себя управления этой территорией, временная замена одной власти другой. Согласно нормам МГП суверенитет государства на территорию, временно захваченную оккупантом, не переходит к оккупанту. Противник, оккупировав территорию, обязан восстановить и обеспечить общественный порядок. Оккупанты обязаны уважать жизнь, семью, честь, собственность, религиозные обряды и обычаи населения оккупированной территории, обращаться с населением гуманно, в частности, охранять от любых актов насилия или запугивания. Население оккупированной территории нельзя принудить служить в вооруженных силах или вспомогательных частях армии оккупанта. Оккупант вправе привлекать население к работам только в пределах мест проживания населения оккупированной территории. Оккупационные власти могут временно пользоваться государственной собственностью противника, однако такую собственность нельзя присваивать или отчуждать.
Характеристика запрещенных средств и методов
ведения войны. Ответственность за нарушение норм международного гуманитарного права
Право сторон вооруженного конфликта выбирать средства и методы ведения войны не является неограниченным. IV Гаагская конвенция о законах и обычаях сухопутной войны, Конвенция о запрещении и ограничении применения конкретных видов обычного оружия 1981 г. и ст. 35 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям содержат нормы, определяющие характер методов и средств ведения войны.
Так, в статье 36 Дополнительного протокола I содержится норма, которая гласит, что при изучении, разработке, приобретении или принятии на вооружение новых видов оружия, средств или методов ведения войны государства обязаны «определить, подпадает ли их применение при некоторых или при всех обстоятельствах под запрещения» норм международного права.
В международном праве все методы и средства ведения войны делятся на дозволенные (правомерные) и недозволенные (неправомерные, незаконные); на запрещенные (полностью или частично) и незапрещенные.
Средства ведения войны — это оружие и иная военная техника, применяемые вооруженными силами воюющих сторон для уничтожения живой силы и техники противника, подавления его способности к сопротивлению.
К запрещенным средствам ведения войны международное гуманитарное право относит те, которые причиняют излишние страдания своими поражающими свойствами:
1) пули, легко разворачивающиеся или сплющивающиеся в человеческом теле;
2) снаряды массой менее 400 граммов, начиненные взрывчатыми или горючими веществами;
3) яды или отравленное оружие;
4) снаряды, имеющие единственное назначение — распространять отравляющие вещества; удушающие и другие ядовитые газы и бактериологические средства;
5) бактериологическое (биологическое) и токсинное оружие;
6) средства воздействия на природную среду, которые имеют широкие, долгосрочные или серьезные последствия, в качестве способов разрушения, нанесения ущерба или причинения вреда;
7) конкретные виды обычного оружия неизбирательного действия и оружия, использование которого вызывает чрезмерные повреждения или страдания. К ним относятся:
любое оружие, основное действие которого заключается в нанесении поражений осколками, которые не обнаруживаются в человеческом теле с помощью рентгеновских лучей;
мины, мины-ловушки или другие устройства, специально спроектированные для срабатывания от излучения миноискателя;
любые самодеактивирующиеся мины, оснащенные элементом неизвлекаемости;
противопехотные мины, которые не обнаруживаются при помощи общедоступных миноискателей;
мины-ловушки, устанавливаемые вне военных объектов и каким-либо образом соединенные или ассоциирующиеся с международными отличительными эмблемами;
самодельные мины-ловушки, выполненные в форме безвредных предметов;
ослепляющее лазерное оружие;
зажигательное оружие при любых обстоятельствах против гражданского населения и гражданских объектов, а также для уничтожения лесов и иного вида растительного покрова, за исключением случаев, когда такие природные элементы используются противником в военных целях.
Под методами ведения вооруженной борьбы следует понимать порядок использования средств ее ведения для уничтожения живой силы и военной техники противника. В международном гуманитарном праве четко проводится различие между вероломством и военными хитростями.
В доктрине международного права под вероломством понимается осуществление враждебного акта под прикрытием права на защиту.
Примерами вероломства (как это предусмотрено в ст. 37 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года) могут служить следующие действия:
симулирование намерения вести переговоры под флагом перемирия;
симулирование капитуляции;
симулирование выхода из строя вследствие ранения или болезни;
симулирование обладания статусом гражданского лица или некомбатанта;
симулирование обладания статусом, предоставляющим защиту, путем использования знаков, эмблем или форменной одежды ООН, нейтральных государств или других государств, не являющихся сторонами, находящимися в конфликте.
В отличие от вероломства военные хитрости считаются правомерными и означают любое действие, не являющееся в конечном счете вероломным, но направленное на то, чтобы ввести противника в заблуждение или вынудить его действовать опрометчиво (ст. 37 п. 2 Дополнительного протокола I).
Примерами военных хитростей могут служить:
маскировка (природная, с использованием красителей, сеток, дыма);
мероприятия по активной маскировке (ложные цели, отвлекающие удары);
демонстративные действия, ложные операции;
дезинформация, ложная информация;
использование технических средств (электронных, средств связи).
Дополнительный протокол I (ст. 38–39) содержит перечень запрещенных методов введения противника в заблуждение. К ним относятся:
использование во время боевых действий, для прикрытия военных операций, содействия им или их затруднения флагов, военных эмблем или форменной одежды противника, нейтральных государств или ООН;
использование не по назначению отличительных знаков медицинской службы, гражданской обороны, культурных ценностей, установок и сооружений, содержащих опасные силы, белого флага парламентера, а также других общепризнанных отличительных знаков и сигналов (например, для демилитаризованных зон, необороняемых местностей).
Анализ норм, содержащихся в ст. 35, 53, 75, 85 Дополнительного протокола I, позволяет выделить следующие группы запрещенных методов ведения вооруженной борьбы.
1. Направленные против комбатантов противника:
а) предательское убийство или ранение лиц, принадлежащих к войскам противника;
б) убийство парламентера и сопровождающих его лиц (трубача, горниста, барабанщика);
в) убийство или ранение лиц неприятеля, которые, сложив оружие или не имея возможности защищаться, сдались в плен;
г) нападение на лиц, вышедших из строя вследствие болезни или ранения, а также на лиц, покинувших терпящий бедствие летательный аппарат (за исключением лиц, относящихся к воздушно-десантным войскам);
д) принуждение лиц противной стороны принимать участие в военных действиях, направленных против их страны;
е) отдание приказа не оставлять никого в живых, угроза этим или ведение военных действий на этой основе;
ж) взятие заложников.
2. Направленные против гражданского населения:
а) осуществление геноцида, апартеида;
б) террор в отношении местного населения;
в) использование голода среди гражданского населения.
3. Направленные против объектов:
а) атака, бомбардировка или уничтожение санитарных учреждений, госпитальных судов (санитарных транспортов), санитарных самолетов, имеющих надлежащие отличительные знаки;
б) бомбардирование военными самолетами, морскими кораблями незащищенных городов, портов, селений, жилищ, исторических памятников, храмов, госпиталей при условии, что они не используются в военных целях;
в) уничтожение культурных ценностей, исторических памятников, мест отправления культа и др., составляющих культурное или духовное наследие народа, а также их использование для обеспечения успеха в военных действиях.
4. Направленные против собственности:
а) истребление или захват неприятельской собственности, кроме случаев, когда такие действия вызываются военной необходимостью;
б) захват судов, предназначенных для берегового рыболовства или потребностей местного мореплавания; госпитальных судов, а также судов, выполняющих научные и религиозные функции;
в) разграбление города или местности.
Указания на методы ведения боевых действий обычно содержатся в распорядительных документах (приказах) органов военного управления, поэтому именно в них и должны предусматриваться все меры предосторожности, которые необходимы при проведении операции.
Нарушение правовых норм влечет за собой ответственность. В международном гуманитарном праве ответственность делится на два вида: ответственность государства и ответственность индивидов (конкретных правонарушителей).
Основанием для возникновения международно-правовой ответственности является совершение государством международного правонарушения (международно-противоправного деяния).
Международное правонарушение — это действие или бездействие субъекта международного права, нарушающее его нормы и наносящее другому субъекту или всему международному сообществу в целом вред материального или нематериального характера (например, агрессия, посягательство на территориальную целостность и политическую независимость, нарушение договорных обязательств).
Международные правонарушения в зависимости от характера и тяжести подразделяются на международные деликты (проступки) и международные преступления.
Международные деликты — это противоправные действия, наносящие ущерб отдельному государству, либо ограниченному кругу субъектов международного права (например, установление дискриминационного режима для определенных категорий иностранцев, нарушение дипломатического иммунитета).
Международное преступление — это опасное международное правонарушение, посягающее на жизненно важные интересы государств и наций, подрывающее основы их существования, грубо попирающее важнейшие принципы международного права, представляющее угрозу миру и безопасности человечества.
Существуют следующие виды международно-правовой ответственности: политическая; материальная; уголовная ответственность физических лиц.
Политическая ответственность может наступать в форме санкций, сатисфакций или репрессалий.
Законодательство Российской Федерации учитывает положения международного гуманитарного права в части установления ответственности за его серьезные нарушения.
К ответственности за указанные деяния могут привлекаться должностные лица органов военного управления, командиры воинских формирований или подразделений, военнослужащие и другие участники вооруженного конфликта.
За нарушения норм международного гуманитарного права, не влекущих уголовную ответственность, военнослужащие привлекаются к ответственности в соответствии с Дисциплинарным уставом Вооруженных Сил Российской Федерации и нормативными правовыми актами, предусматривающими их материальную ответственность.
Таким образом, учет норм права вооруженных конфликтов при ведении боевых действий будет способствовать достижению главной цели — смягчению участи тех лиц, которые не участвуют или прекратили участие в вооруженной борьбе, а также защите тех объектов и имущества, которые не используются в военных целях.
Методические рекомендации
Во вводной части занятия необходимо подчеркнуть актуальность изучаемой темы в связи с тем, что обстановка в отдельных регионах планеты отличается нестабильностью, на территории некоторых государств либо уже разворачиваются вооруженные конфликты, либо велики предпосылки к их возникновению. Кроме того, можно отметить, что нормативно-правовая база в области права вооруженных конфликтов постоянно совершенствуется с учетом нового накопленного опыта, поэтому для грамотного применения его норм в боевых условиях необходимо находиться в курсе всех изменений.
Раскрывая содержание учебных вопросов, важно выделить роль, место и значение системы международного гуманитарного права в Вооруженных Силах Российской Федерации.
Занятие полезно сопровождать историческими примерами соблюдения норм МГП военнослужащими армии нашей страны в ходе проведения боевых и миротворческих операций.
В заключение занятия необходимо сделать краткие выводы, ответить на вопросы аудитории.
ЛИТЕРАТУРА:
Наставление по международному гуманитарному праву для Вооруженных Сил Российской Федерации (утв. Министром обороны РФ 08.08.2001 г.)
Батырь В.А. Международное гуманитарное право. / Учебник для вузов. — М.: Юстицинформ, 2011.
Право на поле брани. Учебный видеофильм по общественно-государственной подготовке военнослужащих Вооруженных Сил Российской Федерации / МККК. 2000.
Д. САМОСВАТ, подполковник запаса