Хочу работать в деревне

Антон Сиротов

Так случилось, что педагогика близка мне. В моей семье есть как минимум три учителя. Мама и отец (правда, он проработал в школе несколько лет и ушел в правоохранительные органы) — учителя русского языка и литературы, моя тетя — учитель начальных классов. В 2009 году, когда я вернулся из армии и сменил голубой берет десантника на черную бейсболку с названием одной «хэви-метал» группы, встал вопрос: а что дальше то? И в один прекрасный момент я оказался учителем истории и обществознания.

«Историк? А что, неплохо!»

В армии все было понятно — делаешь то, что говорят, и голова не болит. А на гражданке нужно двигаться, чтобы был хлеб с маслом. Сидеть на шее у матери долго я не мог. В конце концов, и диплом о высшем образовании (факультет журналистики АмГУ), и опыт внештатной работы в студенческие годы у меня имелись. Но было несколько «но»: армия сильно меняет сознание, и все, что не связано с оружием и службой, в первое время кажется недостойным, поэтому сильно хотелось служить, и лучше где-нибудь в госбезопасности. Время шло, на дворе стоял ноябрь, и несмотря на то, что все родные, в том числе мама, убеждали меня, что все успеется и работа придет, я начал киснуть. Моя несколько потрепанная срочной службой психика выдавала пируэты в виде необоснованной злости, частых всплесков ярости и постоянной тревоги.

— Але, Нин, привет! Слушай, ты не хочешь к нам в школу поездить покалымить? Нам историк нужен позарез. Некому историю с обществознанием вести, — позвонила однажды вечером моей маме старый друг семьи, главный врач больницы в селе Новогеоргиевка Шимановского района Елена Писаревская.

— Так я же русский и литературу преподаю — какой из меня историк? — округлила глаза мама. — Да у меня сын — журналист, он и то историю лучше знает… Да и добираться до вас не близко.

— Да нам не до жиру. В школе дефицит кадров. Попросили помочь, может, я кого найду. Была у нас тут девочка-выпускница, да со старшеклассниками не сошлась, уволилась. Слушай, так, может, Антон и поедет? А я узнаю, мне, кажется, он подойдет. Образование высшее гуманитарное, если еще и предмет неплохо знает, так, может, у него и получится?

После телефонного разговора, который я в принципе и так слышал, мама поговорила со мной, рассказала о том, что предложила Лена, какую обещают зарплату, какие условия проживания. Вспомнились булгаковские «Записки юного врача», поплыла романтика… и я сказал:

— Историк? А что, неплохо!

Квартира — лаборатория

Собрав свои скромные послеармейские пожитки, с готовой санитарной книжкой (медкомиссию необходимую прошел за пару дней) и трудовой в кармане на рейсовом автобусе я добрался до места. Новогеоргиевка по всем пунктам предстала для меня селом показательным. В самом хорошем смысле этого слова. Вся ее основная часть была разделена асфальтированной дорогой. Справа и слева раскинулись частные дома, у кого-то получше, у кого-то похуже, но халуп и большого количества развалюх я не увидел. Как мне до того рассказала Лена, глава сельсовета у них башковитый, в Новогеоргиевке его любят. Одно из главных его достижений — строительство новой кирпичной школы и оборудование интерната для детей, которые приезжали учиться из других сел.

Приехал я вечером, было сумеречно, но школу я оценить успел. Двухэтажное кирпичное здание сияло прогрессом и новизной. Захотелось зайти и посмотреть.

— Наталья Васильевна Тумашева — мировой директор, понимающий… И коллектив тоже хороший, в основном женский. Народу в коллективе, сам понимаешь, немного, есть отдельные вредноватые личности, но ты молодой парень, тебя, скорее всего, все сразу полюбят. Ты для них как свежий воздух, — настраивала меня Лена на грядущие свершения.

Утром я был у директора. Наталья Васильевна встретила меня радушно, с улыбкой.

— Надолго вы к нам, Антон? Понимаю, что ведь не навсегда…

— Не знаю, — честно сказал я. — Думаю, до конца учебного года пробуду.

— У вас ведь есть педагогический опыт?

Действительно, на пятом курсе университета я работал педагогом дополнительного образования — преподавал «журналистику для начинающих» и «телевизионную журналистику».

— Мы вас возьмем, ваша зарплата составит примерно 13 — 14 тысяч рублей, каникулы заканчиваются в понедельник (был четверг), в понедельник и приступите к своим обязанностям. В ближайшие две недели ознакомитесь с учебными планами, которые у нас есть, составите свои, чтобы мы поняли, насколько вы разбираетесь в предмете. Кроме того, вас будут кормить три раза в день в столовой вместе с ребятами из интерната. Остается решить вопрос с жильем…

Мне предоставили выбор — жить либо в школе, либо в интернате. Я выбрал школу. Для меня определили небольшой кабинет, где должна была располагаться лаборатория истории: там была раковина, стояли два стола и доска на колесиках. Интерьер приглянулся, все было очень кинематографично. Потом мы с завхозом Александром Трофимовым отправились за новой кроватью.

Завхоз, он как старшина в армии, это не профессия — это состояние души. Ничего плохого про этого человека не скажу, но отчего-то во всем его образе читалось желание найти себе какую-то выгоду. Средних лет мужчина небольшого роста точно, по-моему, знал, как в предлагаемых обстоятельствах не протянуть с голоду ноги. Я собрал новую односпальную кровать, приобретаемую как запас для интерната, оглядел свое будущее жилище… На улице было тихо, в школе — тоже, я поймал умиротворение, стало хорошо, и я решил, что это, наверное, спасение от хандры. Центральное отопление и горячая вода из крана развеяли мои мечты о каждодневной колке дров и треске поленьев в печи. Уроки с понедельника по четверг с 8.15 до 13.30, в пятницу утром или в четверг вечером можно было уезжать домой, в Шимановск.

«Класс, встать!»

С воскресенья на понедельник я ночевал в школе. Приготовил костюм, выбрал галстук, решив, что нужно произвести впечатление на учеников. Проснулся в понедельник задолго до того, как придут дети. Уроки начинались в 8.15, а в своем учебном классе (кабинет истории и обществознания) я был уже в 7.00. Когда дети начали собираться, в пошел в учительскую за журналом и провел там почти сорок минут в болтовне с коллегами, которая свелась к дифирамбам моей молодости, внешности и смелости работать на селе. После того как прозвенел звонок, я начал медленно подходить к классу. Двумя-тремя минутами урока я решил пожертвовать не из-за страха, а для того чтобы появиться внезапно, чтобы сразу определить группу риска: те, кто после звонка занимается ерундой, — угроза дисциплины на уроке. Так уж случилось, что урок предстояло вести в десятом классе — как раз из-за него и уволилась недавно молодая «историчка».

— Класс, встать! — сказал я и поймал себя на мысли, что тон был у меня чисто армейский — так при появлении комдива я подавал команду «Встать, смирно!»

Улыбчивый темноволосый парень и худенькая симпатичная девочка с горящими глазами громко выясняли отношения и шуточно дрались. При моем появлении все встали и удивленно посмотрели на меня. Эффект неожиданности сработал. Я прошел к учительскому столу и поздоровался:

Весь первый день я посвятил знакомству с ребятами и сделал совершенно неожиданное для себя открытие: между детьми в городе и на селе есть только одна разница — на селе дети добрее и серьезнее. Потому что соблазнов у них меньше, а забот и обязанностей — гораздо больше.

Коллектив

По правде сказать, от коллектива педагогов я ждал чего-то такого «деревенского», что ли. Но первый день в учительской показал, что вовсе нет у этих людей стереотипной деревенской простоты — ни во внешности, ни в мыслях. Те учителя, кто постарше, выглядели как их коллеги в больших и маленьких городах области — очки, юбки, строгие кофты и блузы, почти полное отсутствие косметики.

Учителя помоложе, а их было совсем немного, ничем не уступали учительской городской молодежи. Джинсы, блузы и кофты посмелее, вполне вменяемый макияж. О своем наблюдении я упомянул чуть позже в разговоре с учительницей иностранного языка — к сожалению, напрочь забыл ее имя.

— А что ты думал? — с улыбкой заметила она. — Во-первых, мы не так далеки от городской жизни, всего-то 50 километров, а во-вторых, учитель — это не просто профессия, это в какой-то степени служба, а служба предполагает форму. Поэтому все учителя во всех городах и селах так или иначе похожи друг на друга, как солдаты. Ну ты понимаешь, о чем я. Все только отличаются чувством вкуса и личными качествами.

Так и вышло. Почти ничем сегодня сельские учителя, как и сельские дети, не отличаются от городских, разве что вечером им еще нужно протопить печь и принести воды.

Малыши-крутыши

Шли дни, и первый месяц как-то незаметно подходил к концу. Учительство меня радовало. У меня был ключи от спортзала, где мы со старшеклассниками вечерами играли в баскетбол и где можно было принять душ, были ключи от школы. В школе я ночевал, правда, нечасто, больше времени проводил в семье Лены Писаревской и ее мужа Ивана, занимаясь с их детьми, Сашкой и Алисой, уроками и просто развлекая их шутками и играми. Как оказалось, класс Сашки оказался для меня в работе гораздо проблемнее, чем подростки перед выпуском.

— У нас много дурных ребят, бестолковых, — рассказывал мне Шурик. -Так что ты с ними держи ухо востро.

Вообще, малыши в деревенской школе, то есть пятый, шестой и седьмой классы, оказались настоящими крутышами. Если на старшеклассников я голоса практически не повышал, то на них приходилось просто орать, чтобы они «поймали тишину».

— А вы женаты?

— А у вас есть дети?

— А вы у нас долго будете работать?

— А вы тут где живете?

Всех этих вопросов я ожидал скорее от старших ребят, но никак не от ребятни. Но почему-то моя личная жизнь больше интересовала не девушек 17 — 18 лет, а 12 — 13-летних девочек. Вначале я деликатно что-то отвечал, а потом просто начал ругаться. В душе мне было смешно, и я окрестил себя «звездой малышни».

Баскетбол, ЕГЭ и планы

Как я уже говорил, мы со старшеклассниками часто играли в баскетбол. Вообще-то секцию баскетбола вел школьный физрук, и вначале я просто приходил к ребятам на секцию, а потом мы собирались погонять мяч самостоятельно. А еще по вечерам от нечего делать я решил проводить факультативные занятия для подготовки ребят к ЕГЭ по обществознанию, смельчаков сдавать историю было немного.

— Антон Олегович, а как вы относитесь к ЕГЭ? — спросили меня как-то ребята на одном из факультативов.

— По правде сказать — никак. Я его не сдавал, а потому трудно что-то сказать. Вообще, сам я противник тестов. Мне они всегда как-то трудно давались. В разговоре рождается истина — а что тест? Набор вопросов и ответов. Но зато у ЕГЭ есть чудесное свойство: хорошо сдал ЕГЭ — поступить можешь хоть в МГУ, — постарался честно ответить я.

— А нам страшновато как-то, — признались мне ученики. И мне стало не по себе, я видел в глазах некоторых настоящий страх, а не поддельное кокетство или волнение. Вот тебе раз! Еще столько всего придется пережить, а первая травма — в школе….

Но серьезно к ЕГЭ относились не все… Один из парней-одиннадцатиклассников, с которым мы играли в баскетбол, на утверждение о том, что учиться надо — не любительским же баскетболом на жизнь зарабатывать, ответил мне так:

— Руки-ноги у меня есть, я много чего умею! Да и деревня прокормит, ежели что!

И не найдешь ведь, что возразить. Старая крестьянская закалка в деревне еще жива…

Большую часть своего богатого свободного времени я посвящал подготовке к урокам. Готовил образовательные планы, с которыми был знаком с детства, наблюдая за работой мамы дома. Если с обществознанием все было просто — в университете я прошел почти весь курс социологических дисциплин, то с историей — сложнее. Школьная база и впрямь неплохо сохранилась в памяти, но для преподавания ее было мало, а в университете историю отечества мы проходили в рамках одного курса, а зарубежную так и вовсе не трогали. Планы я печатал на компьютере, а ход урока записывал в специальных тетрадях в виде университетских конспектов, вынося на широкие поля определения, пометки и справки. Неожиданно я поймал себя на мысли, что мне все это нравится.

С упором лежа

Ну с какой педагогической базой я мог прийти в школу после армии? Только с упором лежа. Нет, не подумайте, что если я хотел наказать кого-то за поведение или неподготовленное домашнее задание, то сразу ставил беднягу в упор лежа и заставлял отжиматься.

Дело в другом. С девочками разговор был короткий: начинает кокетничать или нарушать дисциплину — запись в дневник. Правда, не знаю, всегда ли это работает, но у меня срабатывало. Видно, девочки в сельской местности все были совестливее и честнее — дневников не выбрасывали и не заводили новых, а родительского гнева побаивались. С мальчиками было труднее, им море по колено. Значит, нужно показать, кто в доме хозяин. И однажды произошло вот что. Один мой ученик из седьмого класса совершено не хотел униматься. Смеялся, разговаривал и совершенно не реагировал на мои замечания и гнев. Так прошло три урока.

— Послушай меня, ты ведь думаешь, что это весело и круто игнорировать учителя и вести себя на уроке как поросенок, а не ребенок? — спросил я у парнишки.

— Наверно! — ответил он мне с вызовом. Мальчишка был кавказских кровей, в физическом развитии ранний и уверенный в себе… слишком.

— Давай сделаем так. Вот сейчас, перед всем классом, ты попробуешь отжаться 50 раз. Если отожмешься, я разрешу тебе вести себя так, как ты хочешь, и поставлю четверку в четверти. Если нет — ты будешь вести себя на твердую пятерку. А если я после тебя отожмусь 50 раз, то я буду спрашивать у тебя домашнее задание на каждом уроке. Идет?

Он согласился. В этом была его роковая ошибка. Его хватило на 35 отжиманий с натяжкой. Он все-таки был ребенком. Я, как и обещал, отжался 50 раз.

Мама, узнав о моем педагогическом методе, строго сказала, что так делать нельзя. Зато проблем с этим ребенком у меня больше не было.

Круг общения

Если вам говорят, что у учителя не может быть любимчиков, это неправда. Круг моего общения к концу работы в школе состоял из конкретных ребят и девчат, с которыми я играл вечерами в баскетбол и которые постоянно приходили на факультативы: Костя Тимофеев, Стас Ананьев, Кристина Осадчая, Инна Кочкурова, Кристина Мещерякова и Аня Емельянова — ребята из старших классов. Были ученики из классов помладше, особенно запомнилась своим высоким звонким голосом Ксюша Рокищук, училась она на момент моей работы в девятом классе, училась хорошо, девочка способная, но по голосу ей можно было дать лет десять. Но важно понять, что круг общения вне работы — это любимчики, а на работе эти люди скорее попадают «под раздачу», ты чаще их спрашиваешь и надеешься на этих учеников. Могу сказать так: меня мой круг общения не подводил ни разу. Они знали, что должны быть готовы к моему уроку всегда. Честно — это не пафос, я считаю своим главным маленьким достижением в работе учителем то, что мне удалось — пусть, может быть, и не навсегда — показать, что такое ответственность перед тем, кто тебе дорог.

Пресс-секретарь

Все закончилось в конце декабря. Это был обычный школьный день. Я отвел уроки, пообедал в столовой и решил прикорнуть у себя в комнате, пока ко мне не прибежит Санька Писаревский, чтобы делать уроки, а потом мы вместе пойдем к ним ужинать. Порой я помогал Сашке управляться по хозяйству. Когда послеобеденная дрема почти овладела мной, заверещал мой сотовый. Номер не определился, но я ответил…

— Антон, здравствуйте, вас беспокоят из администрации города Шимановска. Мы знаем, что вы сейчас работаете на селе, но у нас к вам предложение. Вы не хотите поработать пресс-секретарем мэра?

Не буду делать больших предисловий. Что тут скажешь — ответственная работа по специальности. Я согласился и в ближайшую пятницу был уже в администрации. Через неделю мне предложили выйти на новую работу.

— Это здорово, Антон Олегович, достойная работа, крутая, — говорили мне не только близкие ученики, но и почти все в школе. Однако ж я видел, что все немного грустят. Педагоги — потому что я был в узком коллективе новой молодой кровью. Ребята — в основном по той же причине, но кто-то грустил оттого же, что и я сам, — привязались… Привязались друг к другу, потому что мы могли поговорить не только об учебе, но и на житейские темы, не такая уж великая была разница в возрасте. Я привязался потому, что чувствовал не только педагогическую, но и человеческую ответственность перед теми, кому что-то советовал, кого старался направить на правильный путь.

— Не бросайте учебу, ребята. Будьте такими же приветливыми и с новым педагогом. Поймите, что все эти знания нужны вам, а не учителю. Меня не забывайте, звоните, пишите — телефон есть. Приедете в Шимановск, забегайте в гости… — только и нашел, что сказать я всем своим воспитанникам на прощание.

Потом мы сфотографировались на память со всеми вмести и по очереди. Я сдал учебники. Собрал немногочисленные вещички и вернулся в Шимановск, где я на два года сел в кресло чиновника с большим званием, но маленькой ролью…

P. S. Деревни, села и поселки бывают разные, но бояться там жить и работать не стоит, если сердце просит тишины, монотонности и умиротворения. Пусть не навсегда, но на какое-то время поехать поработать туда можно и нужно. Сельские ребятишки ни в чем не отстают от своих городских сверстников, тем более кабельное ТВ и интернет сегодня становятся доступны и в селе. К тому же эти дети намного ответственнее, ведь на них, кроме учебы, лежит еще целая гора бытовых обязанностей: дрова, хозяйство, огороды, уборка, готовка. Работая на селе, можно неплохо подкопить, ведь тратить особо некуда, еда недорогая, да и наряжаться особенно некуда. Я, например, имел костюм, пару джинсов, три футболки и пару свитеров. По улице лучше ходить в чем-то потеплее и желательно недорогом. Во-первых, не жалко запачкать или порвать, во-вторых, в деревне ценится удобство, а не расфуфыренность.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

В 2013 — 2014 учебном году амурским селам не хватает 66 педагогов

Информация о потребности амурских учебных заведений в педагогах разных профилей свободно размещена на сайте министерства образования и науки Амурской области. Цифры довольно внушительные.

Населенным пунктам Архаринского, Бурейского, Магдагачинского, Мазановского, Ромненского,Свободненского, Селемджинского, Серышевского,Тамбовского и Шимановского районов не хватает 36 учителей иностранного языка. Трех учителей русского языка и литературы ждут в Мазановском и Тамбовском районах, двух учителей начальных классов — в Завитинском и Константиновском. 11 вакансий учителей математики в Архаринском, Мазановском, Селемджинском, Свободненском, Шимановском и Тамбовском районах. Четыре учителя истории нужны Завитинскому, Мазановскому, Свободненскому и Тамбовскому районам. В Магадагачинском и Шимановском районах не хватает трех учителей физкультуры, а в Свободненском — двух учителей труда, одного учителя ИЗО и одного учителя химии. В Сковородинский район требуется учитель географии. Учитель биологии, химии и географии нужен в Магдагачинском районе, а также учителя химии и биологии ждет Константиновский район.

КСТАТИ

Без педагогического образования работать в школе нельзя

Но если у вас высшее образование, в план которого входили педагогические предметы, или вы прошли педагогические курсы, то в школу вас возьмут.

— В квалификационных требованиях прописано, что у учителя должно быть специальное образование. Но бывают смежные специальности. Слесари и плотники у нас в школах, конечно, не работают, а вот бывшие военные, социальные педагоги или педагоги-психологи из АмГУ преподают. У них у всех в образовательном курсе есть педагогические предметы, — рассказала заместитель начальника управления образования города Благовещенска Юлия Аблова.

— А если работать соберется журналист?

— Если у него есть высшее специальное образование, ему придется пройти соответствующие курсы в нашем институте повышения квалификации!

Хочу работать в деревне

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *