ставителем власти, государственным служащим, служащим органа местного самоуправления, а также служащим государственного или муниципального учреждения, коммерческой или иной организации) вступивших в законную силу приговора суда, решения суда, иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению.
В круг субъектов данного преступления входят служащие коммерческих организаций, которые могут быть субъектами такого преступления, как злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности.
Таким образом, объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 315 УК РФ, при наличии специального субъекта преступления (служащего коммерческой организации) имеет ряд признаков объективной стороны злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности.
Исходя из этого, необходимо отграничивать эти преступления во избежание квалификации одного и того же деяния по двум составам одновременно, поскольку обязательным признаком объективной стороны злостного уклонения от погашения кредиторской задолженности является нарушение кредитного договора.
Примечания
1. См.:Лопашенко H.A. Мошенничество в сфере страхования // Закон. — 2002. — № 2. — С. 81—87.
3. См. там же.
4. См.: Быкова Н.В. Проблема определения правовой сущности «страхового мошенничества» в Российском законодательстве // Социальное и пенсионное право. — 2008. — № 2.
5. См.: Бланков A.A. Понятие и особенности способов преступлений, совершаемых с целью незаконного получения страховой выплаты // Российский следователь. — 2002. — № 10. — С. 14—19.
6. См.: Быкова Н.В. Указ. соч.
7. Уголовный Кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 года № 63-Ф3 // Собрание законодательства РФ. — 1996. — № 25. — Ст. 2954.
9. См.: Волженкин Б.В. Экономические преступления. — СПб., 1999. — С. 125.
О.Г. Соловьев
Соловьев Олег Геннадьевич — доцент кафедры уголовного права и криминологии Ярославского государственного университета, кандидат юридических наук.
E-mail: romirka@list.ru
Применение уголовного права: проблемы содержания и соотношения понятий
В статье исследуются различные подходы к выработке понятия применения уголовного закона,
предлагается наиболее оптимальная дефиниция исследуемого феномена. Автор исключает возможность отождествления процессов применения и реализации норм уголовного права, обосновывает вывод о том, что в большинстве ситуаций реализация уголовного права происходит только после его применения и чаще всего в рамках уголовно-исполнительного права. В других случаях применение уголовного права является условием, исключающим его реализацию, в третьих — ее следствием.
For article various approaches to development of concept of application of the criminal law are investigated, the
Понятие «применение уголовного закона» в юридической литературе трактуется неоднозначно. Несомненно, следует поддержать позицию авторов, которые исключают нормативный (в силу отсутствия законодательной дефиниции) и семантический подходы к выяснению того, что включается в со-
держание применения уголовного права, и предлагают исследование данного феномена в рамках как признаков общей теории права, так и отраслевых особенностей уголовного права1.
Изучая немногочисленные доктринальные исследования по вопросам применения уголовного
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2010, № 2 (13)
права, можно выделить дефиниции исследуемого понятия. Так, по мнению A.B. Наумова, применение уголовного права — это деятельность, направленная «на решение вопроса (положительное или отрицательное) об уголовной ответственности и наказании лица, совершившего преступление, либо устанавливающая правомерность поступков лица и освобождающая его от уголовной ответственности и наказания»2. Применение уголовно-правовых норм, полагает A.C. Шляпочников, — это основывающийся на уголовном законе властный волевой акт государственного органа, опирающийся на установленную по уголовному делу объективную истину в вопросе о виновности или невиновности лица, привлеченного к уголовной ответственности3. B свою очередь, Л.Д. Гаухман определяет применение уголовного закона как многообразную деятельность государственных правоохранительных органов, связанную с решением вопросов:
1) уголовно-правовой оценки содеянного;
2) назначения наказания;
3) освобождения от уголовной ответственности и от наказания;
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
4) применения принудительных мер воспитательного характера к несовершеннолетним;
5) применения принудительных мер медицинского характера4.
Заметим, что приведенные позиции страдают либо некоторой узостью (и напротив, абстрактностью, размытостью), либо процессуальным уклоном. Более точное и конкретное, на наш взгляд, определение предлагает E.B. Благов, считающий, что «…применение уголовного права — это принятие и закрепление решения о предусмотренности(или непредусмотренности)установленных фактических обстоятельств в соответствующей норме и об определении (или неопределении) содержащейся в ней меры уголовно-правового характера»5.
Такой подход, представляющийся в целом логичным, по мнению E.B. Румянцевой, должен быть немного скорректирован. Дело в том, указывает она, «что применение уголовного права и, соответственно, техника этого процесса заключаются не только в принятии и закреплении соответствующего решения, но и в самой деятельности… Следовательно, техника применения уголовного права относится не только к выработке правоприменительного решения, но и в целом к деятельности по квалификации преступления, оценке малозначительного деяния, назначению наказания или освобождению от него и т. д.»6
Представляется, что в формулировке, предложенной E.B. Благовым, речь идет, в том числе, и о деятельности, но применительно к единичной правоприменительной операции. Bедь и оценка малозначительности, и назначение наказания либо освобождения от него всегда связаны с принятием и закреплением юридического решения. Понятно, что если речь идет о правоприменительном процессе, таких решений может быть много и осуществляются они в определенной последовательно-
сти — это и образует правоприменительную деятельность. Но в исследуемом определении говорится о применении уголовного права, поэтому вполне логично говорить о единичной операции как элементе перманентного процесса. Что является основным содержанием деятельности хирурга по применению своих навыков — совершение хирургической операции или операций? Данный спор в этом смысле является бессодержательным.
Тем не менее, если говорить о содержании абстрактной правоприменительной деятельности, во-первых, правильней привязывать ее к процессу принятия решений. Не случайно большинство вышеуказанных авторов рассуждают именно в этом ключе. Во-вторых, с учетом того, что квалификация является необходимой составляющей правоприменения, в перечень основных операций должен включаться и элемент толкования уголовного закона. Заметим, что толкование, интерпретация по времени и сложности может занимать подавляющий объем в процессе применения норм уголовного права. Очевидно, что широкая трактовка термина «принятие решения» позволяет включать в него и элемент толкования, то есть выработки решения. Однако процессы выработки и принятия решения могут различаться как по субъектам, так и по основному содержанию (например, по количеству предложенных для принятия решений). Следовательно, сам перечень основных операций по применению уголовного закона может выглядеть следующим образом: выработка, принятие, закрепление решения.
Думается также, что оба процесса — «принятие и закрепление решения о предусмотренности(или непредусмотренности)установленных фактических обстоятельств в соответствующей норме» и «определение (или неопределение) содержащейся в ней меры уголовно-правового характера» должны не только объединяться союзом «и», но альтернативно разделяться союзом «или». Отсюда немного модернизированное понятие, предложенное Е.В. Благовым, может выглядеть следующим образом: применение уголовного права — это деятельность полномочных субъектов по выработке, принятию и закреплению решений о предусмотренности (либо непредусмотренности) установленных фактических обстоятельств в соответствующей норме и (или) об определении (либо неопределении) содержащейся в ней меры уголовно-правового характера.
Считаем целесообразным несколько слов сказать о соотношении таких явлений, как реализация уголовного права и его применение. В общей теории права применение права рассматривается, в том числе, и как своеобразная или особая форма (стадия) реализации права7. Однако применительно к отрасли уголовного права этот вывод вряд ли приемлем. Как обоснованно отмечает Е.В. Благов, в большинстве ситуаций реализация уголовного права происходит только после его применения и чаще всего в рамках уголовно-исполнительного права. В других случаях применение уголовного
240 Юридическая наука и практика
права является условием, исключающим его реализацию, в третьих — ее следствием8. Заметим, что в некоторых случаях делаются попытки отождествлять процесс применения и реализации права9. Такие ситуации, возможно, и могут иметь место применительно к иным отраслям права, да и то в исключительных правовых ситуациях, но никак не в сфере уголовных правоотношений.
В юридической литературе отмечается, что этап реализации не наступает, если в ходе применения уголовного закона выявлено:
а) деяние, в силу малозначительности не представляющее общественной опасности;
б) отсутствие в деянии хотя бы одного признака состава преступления10.
На наш взгляд, перечень таких условий может быть расширен за счет следующих законодательных положений:
1) статьи 75—78 УК РФ, предусматривающие общие виды освобождения от уголовной ответственности. При этом в одних случаях реализация права не следует за этапом правоприменения в императивном порядке (ст. 178 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности»), в других — в диспозитивном (ст. 175 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием» и ст. 176 УК РФ «Освобождение от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим»);
2) нормы, предусматривающие освобождение от уголовной ответственности только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ (примечания к ст. 126, 1271, 222, 228 и др.). Заметим, именно норм, предусматривающих специальные видыI освобождения от уголовной ответственности и в связи с деятельным раскаянием, то есть позитивным посткриминальным поведением лица.
Развивая последний вывод, необходимо указать, что не все примечания к статьям Особенной части УК РФ, предусматривающие исключение (освобождение от… и непривлечение к… ) уголовной ответственности, необходимо причислять к указанной выше группе. Во-первых, несмотря на позиции некоторых ученых11, нельзя относить к специальным видам освобождения от уголовной ответственности примечания к статьям 151, 230, 308, 316, 322 УК РФ. От предшествующей подгруппы указанные примечания отличаются тем, что в них идет речь не об освобождении от ответственности, а о случаях неприменения уголовного закона, о случаях законодательного закрепления позитивной уголовной ответственности при условии, что содеянное формально совпадает с признаками преступления, однако не должно иметь отрицательных правовых последствий. В литературе такие нормы часто называют примечаниями — запретами ответственности12.
Во-вторых, следует также исключить из исследуемой группы примечания, освобождающие от уголовной ответственности не в связи с деятельным раскаянием:
1) освобождение от уголовной ответственности, связанное с добровольным согласием потерпевшего на причинение ему вреда (примечание к ст. 122 УК РФ);
2) освобождение от уголовной ответственности вследствие стечения тяжелых обстоятельств (примечания к ст. 337 и 338 УК РФ).
Как уже отмечалось, в иных случаях реализация уголовно-правовой нормы может происходить до этапа правоприменения (ст. 37—42 УК РФ). В этих случаях лицо уже реализует свое право действовать соответствующим образом в условиях необходимой обороны, крайней необходимости и т. д.13 Помимо указанных норм, к этой ситуации следует отнести и применение (рассмотренных выше) примечаний к статьям 122, 151, 230, 308, 316, 322, 337, 338 УК РФ. Ведь условия, описанные, например, в примечаниях к статьям 151, 322, 337, 338 УК РФ, по сути являются конкретизированной разновидностью положений о крайней необходимости.
Так, примечание к статье 322 УК РФ предусматривает, что «действие настоящей статьи не распространяется на случаи прибытия в Российскую Федерацию с нарушением правил пересечения Государственной границы Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства для использования права политического убежища в соответствии с Конституцией Российской Федерации, если в действиях этих лиц не содержится иного состава преступления». В этом случае императивное указание на запрет привлечения лица к уголовной ответственности исключает и дальнейшую реализацию права.
В других случаях, исходя из диспозитивности нормы (примечания к ст. 337, 338 УК РФ), дальнейшая реализация права является возможной, так как в соответствии с примечанием к статье 338 УК РФ военнослужащий, впервые совершивший дезертирство, предусмотренное частью 1 настоящей статьи, может быть (курсив мой. — О.С.) освобожден от уголовной ответственности, если дезертирство явилось следствием стечения тяжелых обстоятельств.
Особое место в исследуемой группе занимает примечание 2 к статье 201 УК РФ, которое содержит фактически процессуальное положение. В соответствии с ним, если деяние, предусмотренное статьями главы 23 УК РФ, причинило вред интересам исключительно коммерческой организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, уголовное преследование осуществляется по заявлению этой организации или с ее согласия. Следовательно, отсутствие такого заявления или согласия организации исключает реализацию уголовного права в отношении лиц, совершивших указанное деяние.
Примечания
1. См.: Благов Е.В. Общая теория применения уголовного права. — Ярославль, 2003. — С. 68 и далее.
Вестник Нижегородской академии МВД России, 2010, № 2 (13) 2т
3. См.: Шляпочников A.C. Толкование советского уголовного закона. — М., 1960. — С. 47.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
4. См.: Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. — М., 2001. — С. 10.
5. Благов E.B. Указ. соч. — С. 73.
7. См.: Карташов В.Н. Применение права. — Ярославль, 1990. — С. 6.
8. См.: Благов E.B. Указ. соч. — С. 80.
9. См.: Тарарухин C.A. Понятие и значение квалификации преступлений: Учебное пособие. — Киев, 1990. — С. 56.
10. См.: Благов E.B. Указ. соч. — С. 79; Румянцева E.B. К вопросу о видах юридической техники // Научная жизнь. — М. — 2007. — № 1. — С. 45.
11. См.: Уголовное право. Общая часть / Под ред. А.И. Марцева. — Омск, 1998. — С. 311.
12. См.: Панько К.К. Bиды примечаний в уголовном праве и проблемы их квалификации // Российский судья. — 2006. — № 2. — С. 34.
13. См.: Благов E.B. Указ. соч. — С. 80.
В.Ю. Толстолуцкий, К.С. Казарян
Толстолуцкий Владимир Юрьевич — профессор кафедры уголовного процесса и криминалистики Нижегородского
государственного университета им. Н.И. Лобачевского, доктор медицинских наук
E-mail: kimulik@mail.ru
Казарян Ким Самвелович — аспирант кафедры уголовного процесса и криминалистики Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского
E-mail: kimulik@mail.ru
Использование компьютерной программы «ФОРВЕР» в процессе взаимодействия следователя и сотрудников органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность
Авторы полагают, что разработка компьютерной программы «ФОРВЕР» (формирование версий) позволяет пересмотреть проблему взаимодействия следователя и оперативных сотрудников в ходе раскрытия убийств. Программа помогает конкретизировать задание, которое следователь формулирует в виде отдельного поручения. Рассматриваются примеры, в которых программа обеспечивает выдвижение правильных версий. Излагается динамика условных вероятностей поисковых версий в зависимости от учета тех или иных сведений, ставших известными при осмотре места убийства.
Статья 6 Уголовно-процессуального кодекса РФ указывает на то, что назначением уголовного судопроизводства является защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Вышеуказанные цели достигаются посредством полного и всестороннего раскрытия и расследования преступлений, что, в свою очередь, невозможно без взаимодействия следователя и оперативных сотрудников.
Аспекты взаимодействия следователя и оперативных сотрудников службы криминальной милиции подробно рассмотрены в работах И^. Герасимова, B.T. Томина, А.Л. Каневского, С.М. Bолгина, A.B. Сивачева, И.Ф. Крылова, Ю.М. Антоняна, М.И. Еникеева, B.E. Эминова и других авторов. Они подробно рассматривают различные стороны взаимодействия следователя и оперативных сотрудников. Однако большая часть исследований данной тематики посвящена традиционным формам взаимодействия следователей и оперативных со-
Федеральным Законом РФ от 07.12.2011 № 420-ФЗ статья 15 УК РФ дополнена частью 6, на основании которой суду предоставлено право изменить категорию преступления на менее тяжкую (но не более чем на одну). Принять решение об изменении категории преступления суд вправе с учетом фактических обстоятельств преступления и степени его общественной опасности при наличии смягчающих наказание обстоятельств и отсутствии отягчающих обстоятельств. Дополнительным условием применения положения, закрепленного в ч.6 ст.15 УК РФ является назначение осужденному наказания:
— за преступление средней тяжести — не более 3 лет лишения свободы, а равно другое более мягкое наказание;
— за тяжкое преступление – не более 5 лет лишения свободы, а равное другое более мягкое наказание;
— за особо тяжкое преступление – не более 7 лет лишения свободы.
Таким образом, преступление, относящееся к категории средней тяжести, может быть переведено в категорию преступлений небольшой тяжести, тяжкое преступление — в категорию средней тяжести и особо тяжкое преступление — в категорию тяжких.
Изменение категории преступления означает, что все дальнейшие уголовно-правовые последствия его совершения должны соответствовать новой, более мягкой категории. Это повлечет улучшение его положения в части вида и режима колонии, оснований его условно-досрочного освобождения, сроков погашения судимости и др.
Так, если лицо впервые совершило особо тяжкое преступление, которое приговором суда было изменено на тяжкое, то оно должно отбывать наказание в колонии не строгого, а общего режима, судимость будет погашена не через восемь, а через шесть лет, меняются в лучшую сторону основания для его условно-досрочного освобождения. Более благоприятные правовые последствия последуют для осужденного и во всех иных вариантах изменения категории совершенного им преступления на менее тяжкую.
Однако изменение судом категории преступления не влияет на решение вопроса об освобождении от уголовной ответственности на основании ст.ст.75, 76, 78, 90 УК РФ. Нельзя освободить от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием или в связи с примирением с потерпевшим и при этом назначить наказание. Сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности устанавливаются на момент привлечения его к уголовной ответственности, а потому зависят от категории преступления, которую определил законодатель, а не судья.
Критерием общественной опасности конкретного преступления является назначенное за его совершение наказание судом.
Вместе с тем, даже при наличии всех вышеперечисленных обстоятельств изменение категории преступления на менее тяжкую является правом, а не обязанностью суда.
Так, за 2013 год судами Республики Башкортостан вынесено 20162 приговора в отношении 21890 лиц, из них по 43 уголовным делам судами изменена категория преступлений на менее тяжкую, что составляет 0,2 %.
Таким образом, центральным моментом при отправлении правосудия по уголовным делам является назначение судом лицу, совершившему преступление, справедливого наказания и применение иных мер уголовно-правового последствия, соответствующих характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.
версия для печати